Планета садовых гномов

Я повернулся и посмотрел через дорогу на дом Брикманов по соседству от нашего. Да. Да. Целых три садовых гнома выстроились на подъездной дорожке.

Чертовщина какая-то.

Я отфутболил смятую банку из-под газировки в траву. Подошел, поддал ее ногой еще раз. И остановился, когда на меня вдруг легла темная тень.

Сперва я подумал, что это тень от живой изгороди. Или от дерева.

Но потом я поднял глаза — и чуть не задохнулся.

Макклэтчи!

Он сграбастал меня за плечи. Его костлявые руки были твердыми, как у скелета. Он приблизил ко мне свою багровую рожу и визгливо заорал:

— Я все время был дома! Я следил за тобой! Что будем делать с хулиганом?!

3

Макклэтчи сдавил мои плечи костлявыми пальцами. Потом отпустил. Он тяжело дышал, со свистом выпуская воздух через нос. Его глаза вылезали из орбит.

— Из-звините, — промямлил я.

— Ты у меня теперь в черном списке, — просипел Макклэтчи. — И уж поверь, малец, ты этому не обрадуешься!

— Извините, — повторил я.

Взгляд соседа был прикован к открытому почтовому ящику, до краев набитому мусором. Его плечи тряслись. Он продолжал свистеть носом. Неужели совсем рехнулся от злости?

Послышались шаркающие шаги. Я повернулся на звук.

— О нет!

Вот теперь я точно влип. К нам приближался мой отец с Мистером Финеасом на поводке.

— Что здесь происходит? — воскликнул он.

Папа высок ростом и атлетически сложен, у него волнистые карие волосы, темные глаза и сверкающая белизной улыбка. Мама называет его «мой супруг-кинозвезда», наверное, потому, что он такой писанный красавец.

На нем был спортивный костюм — серая футболка без рукавов поверх тренировочных брюк.

Когда отец подошел, я понурил голову. Мистер Финеас принялся энергично обнюхивать рассыпанный вокруг бака мусор.

— Воспитывать надо своего пацана! — процедил сквозь зубы Макклэтчи.

Я почувствовал на себе тяжелый отцовский взгляд. Так и стоял, не поднимая головы.

— Что Джей на этот раз натворил? — спросил папа. — Это он мусор рассыпал?

Макклэтчи мотнул головой в сторону открытого окна:

— Он приставил лестницу к моему окну. Небось в дом хотел залезть.

Папа аж обомлел.

— Ничего подобного! — завопил я. — Я лишь хотел, чтобы вы подумали…

— Уверен, Джей не стал бы забираться в ваш дом, — сказал папа.

— Он просто не знал, что я дома, — возразил Макклэтчи. — Я своими глазами видел.

Папа приподнял рукою мой подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

— Джей, ты хотел проникнуть в дом мистера Макклэтчи? — спросил он.

Я помотал головой:

— Ни за что. Нет конечно же.

Они с Макклэтчи смотрели на меня, словно я был какой-то подопытной зверюшкой.

Первым молчание нарушил папа.

— Джей в последнее время сам не свой, — признался он Макклэтчи.

На это Макклэтчи только кивнул. Он потирал губы, мерзко причмокивая. Папа снял с гномов суповую банку и грязную газету и принялся запихивать мусор в помойный бак.

— Мне страшно жаль, — тихо произнес он. — Этого больше не повторится. Понял, Джей?

— Понял, — буркнул я.

Мистер Финеас вовсю уплетал какую-то зеленую дрянь, нарытую им в рассыпанном мусоре. Я оттащил пса в сторонку и вырвал у него из пасти эту гадость. Затем я вслед за папой поплелся через дорогу к дому.

Дома отец отвел меня в гостиную.

— Садись. — Он указал на диван. Мистер Финеас тем временем плюхнулся на коврик возле камина.

Я присел на краешек дивана.

— Теперь нас ждет серьезный разговор? — спросил я.

Папа остановился передо мной и нахмурился.

— Скажи, сынок: почему ты так странно себя ведешь? Ты же знаешь, что тебе категорически запрещено подшучивать над соседями.

Я водил рукой по зеленому кожаному подлокотнику.

— Извини, пап, — пробормотал я. — Просто мне… было скучно.

— Ну так найди себе занятие! — отрезал отец. — Я не желаю, чтобы ты и дальше ввязывался в различные неприятности. Ты меня понял?

Я кивнул.

— После ужина марш в свою комнату, и так пять дней, — продолжал папа. — В следующий раз наказание будет куда суровее.

— Но, папа…

Он сердито покачал головой. После чего развернулся и вышел из гостиной.

Ну что, Джей, опять ты набедокурил…

Я плюхнулся спиной на кушетку. Я вовсе не хотел, чтобы на меня сердились. Все, чего я хотел — это немножко пошалить.

Я позвал Мистера Финеаса. Хотел его погладить. Но он не пожелал вставать с коврика у камина. Это его любимое место.

В комнату вошла Кайла:

— Только не говори мне, Джей, что опять доигрался.

— Не твое дело, — огрызнулся я.

Она откинула назад свои рыжие кудри и тяжело вздохнула.

— Ты неисправим. По твоей милости нам пришлось переехать, а ты и на новом месте ведешь себя, как дебил.

— Я уже извинился, — пробурчал я. — Не проявишь чуток снисхождения?

Она пожала плечами:

— Давай на великах?

— Что? — Я встал с кушетки.

— Что слышал. Давай покатаемся на великах. Мы тут еще кучу всего не видели.

— А, ну давай, — согласился я. — По крайней мере, катаясь на великах, мы точно не попадем в беду, верно?

Верно?

3

Вслед за Кайлой я вышел из дома. Вечернее солнце садилось за деревьями. Свежий ветерок трепал мою рубашку.