Плата за успех. Откровенная автобиография

Но судьба решила все за нас. Через несколько дней на одной из репетиций у меня закружилась голова — и я упала. А в больнице сообщили, что случился выкидыш… Вот так… Это был серьезный удар, моя большая личная трагедия. И хотя Сулейман все сделал, чтобы меня окружили максимальным комфортом, и, несмотря на то что занимался мною лучший гинеколог России, я вернулась из больницы очень подавленной. Но с твердой уверенностью, что с судьбой спорить нельзя — не надо нам заводить малыша, ничего хорошего из этого не выйдет, в том числе и для самого ребенка. И в самом ближайшем будущем мне было суждено убедиться, что я была права. Если во время того ада, через который Сулейман заставил меня пройти после нашего разрыва, первое, с кого бы он начал свои жестокие действия, был ребенок, я бы, наверное, просто сошла с ума.

Плата за любовь. Восток — дело тонкое…

«Когда человек настолько уязвлен, что не в силах проявить великодушия, в эти минуты он особенно нуждается в сочувствии и поддержке».

Мне больно вспоминать, как мы расстались с Сулейманом, что за этим последовало, и как он себя повел. Человек, которого я так сильно любила… почти боготворила! И вдвойне больно от того, что определенную роль в этом разрыве сыграла моя мама. В этой истории много такого, что я на самом деле пока не готова рассказывать и, наверное, еще долго не смогу. Горько сознавать, что два самых дорогих и близких на тот момент мне человека вот так изломали мою жизнь. Что послужило тому причиной — гордыня, обида, нежелание уступить «право собственности» на меня, жадность, чужое влияние? Я не знаю и, наверное, уже не узнаю. Ведь мама все это время искренне считала, что все, что она делает, это ради моего блага.

Они с Сулейманом сразу не поладили, но я старалась не обращать на это внимания — мама не одобряла практически никого из моих мужчин. В отличие от папы, который всегда за меня радовался. Он и с Сулейманом быстро нашел общий язык — они часто созванивались, и папа все время, как мог, расхваливал меня. А мама, как я узнала позже, не только меня настраивала против него, говоря неприятное о нем и его бизнесе, но и ему не стеснялась говорить обо мне нелицеприятные вещи. Как же это мерзко и отвратительно… Но тогда я этого не знала, поэтому довольно легкомысленно отнеслась к ее неодобрению. И зря, потому что она сдаваться не собиралась.

Есть у нее подруга, тетя Лена, о которой я уже упоминала в главе «Мама». Тоже Тигр по гороскопу, как и мама. Эти два «тигра» и так уже давно жили не своей жизнью, а моей, так еще и навязывали свои стереотипы и пытались полностью себе подчинить. А в случае с Сулейманом они почувствовали, что я вырвалась из-под их контроля, и взялись за меня всерьез. Они стали приезжать в Москву, приходить после спектакля и рассказывать, какую я делаю ошибку, что живу с таким страшным человеком. Словно они его хорошо знали. Стали запугивать, что он бандит, у него руки в крови, по нему тюрьма плачет. А я все это слушала — уставшая, взмыленная, психологически и морально опустошенная после тяжелого спектакля. Идеальное время для зомбирования!

И постепенно в душе пустили корни сомнения — а вдруг мама права? Ну ведь мама-то зла мне точно не пожелает? И хотя сердце подсказывало, что все это глупости и не надо на них даже обращать внимания, постоянные внушения сделали свое дело. Мы с Сулейманом расстались. Не с первого раза. В первый раз меня хватило только на месяц разлуки. Я страдала, думала о нем, написала ему письмо от руки на двенадцати страницах — все-таки я с детства сентиментальна и романтична. Ну и, в конце концов, позвонила и сказала, что не могу без него. Он ответил, что тоже устал быть без меня, и мы счастливо воссоединились.