Плато Дьявола

Грег Бэнкс вышел из тридцатифутового «Эйрстрима», где находился «вагон-ресторан», и обвел взглядом базовый лагерь: павильоны, площадку для вертолета, автопарк и крошечный городок из трейлеров и домов на колесах. Бэнкс отказывался называть это место домом даже временно: пейзаж слишком неуютный; для человека, выросшего в Лондоне, это другая планета. И кстати, о дурацких инопланетянах — плохое настроение, в котором Бэнкс пребывал весь день, так и не изменилось к лучшему. Впрочем, Бэнкс и не пытался себя подбодрить. Чертова Сесилия! Ну почему на раскопки сегодня взяли ее? Намечается историческое — или, как минимум, чрезвычайно интересное событие, и у Бэнкса не меньше прав присутствовать, чем у Тот. Наверняка даже больше.

И спутниковые телефоны, и Интернет отчего-то не работали, поэтому днем Бэнксу было нечем заняться. Зато хватало времени, чтобы предаваться мрачным мыслям.

Он посмотрел на новое место раскопок — вернее, приблизительно в ту сторону, ведь ночь накрыла все вокруг черным плащом, и при свете звезд трудно было что-то разглядеть.

Таппан — тот еще человек-загадка. Его беззаботная манера — фасад, по крайней мере отчасти, и за этим фасадом прячется властность. Бэнкс полагал, что эта черта присуща всем миллиардерам. Может, Таппан недоволен, потому что Бэнкс не сумел найти Битана? Но Грег приложил все усилия — как, впрочем, и остальные сотрудники.

Бэнкс рассудил, что незачем ломать голову над этим вопросом: точного ответа все равно не узнать, Таппан откровенничать не станет. Как бы там ни было, проект скоро закончится, и тогда, с денежками в кармане, Бэнкс пошлет миллиардера куда подальше.

Предаваясь этой восхитительной фантазии обиженного человека, Бэнкс не обращал внимания на происходящее кругом. Но вдруг он заметил, что на горизонте появились огни. Бэнкс напряг зрение. Определенно это две подскакивающие пары фар: машины пробираются по солончаковой равнине.

Бэнкс взглянул на часы — восемь двадцать, — и поспешил обратно в «ресторан». За столами первая смена ужинающих: охранники, обслуга вертолетной площадки и прочий вспомогательный персонал. Никто не спешит, все наслаждаются кофе и десертом: им прекрасно известно, что команда, отправившаяся на раскопки, еще не возвращалась. Бэнкс нырнул в дверь, ведущую в просторную, хорошо оборудованную кухню. Шеф-повар Антонетти одновременно следил за четырьмя медными сковородами, в которых готовились на медленном огне всевозможные ингредиенты. У Антонетти две звезды «Мишлен», однако раньше он служил в столовой на авианосце и приобрел жесткую привычку работать строго по часам. Если голодная вторая смена — ученые и важные шишки — к восьми тридцати не рассядется за столами, повар разнервничается.

— Расслабься, Тони, — обратился Бэнкс к Антонетти по прозвищу. — Они уже едут, я видел фары. Минут через двадцать будут здесь.

Антонетти что-то пробормотал под нос, погремел посудой и велел Максу, тощему пареньку, который был и за су-шефа, и за соусье, и за мальчика на побегушках, придержать коричневое масло.

Бэнкс вернулся в столовую.

— Двадцать минут! — крикнул он, чтобы ужинающие знали, когда им выметаться.

Однако наградой за предупреждение были только протяжные вздохи, презрительные смешки и разнообразные непристойные жесты.

Бэнкс снова вышел на улицу. К нему приблизился Кузнецов, а вместе с ним постдок Скотт и Митти, здоровенный пес Скипа Келли. Собака, видимо, тоже проголодалась.

— Жрачка сегодня чуть-чуть запоздает, ребята, — сообщил им Бэнкс. — Я сказал Тони, чтобы он немного подождал.

— Это еще зачем? — спросил раздосадованный Кузнецов.

Время от времени Антонетти включал режим примадонны и подавал «второй ужин» минута в минуту независимо от того, все вернулись в лагерь или нет.

— Затем, что к плато едут джипы и я их видел, — ответил Бэнкс. — Минут через пятнадцать доберутся.

— Я бы сказал, даже раньше, — возразил Скотт.

Бэнкс посмотрел вдаль. Действительно, огни сильно приблизились — машины уже на плато. Таппан почему-то спешит. Такими темпами джипы прибудут в лагерь меньше чем через десять минут.

Все трое стояли на островке света вокруг «вагона-ресторана» и глядели на джипы. Было в этих машинах еще что-то необычное, кроме скорости. Лучи фар били в глаза, и Бэнкс прищурился. В джипах сидят незнакомые люди…

Незнакомые люди в военной форме.

Невысокий брюнет Кузнецов тоже пришел в недоумение и произнес что-то на русском.

Не успел Бэнкс опомниться, как два джипа с ревом преодолели последний поворот, въехали в лагерь и резко затормозили, отчего их занесло и поднялись тучи пыли. Джипы остановились по сторонам от Бэнкса. Лучи четырех фар будто преграждали маленькой группе пути к отступлению. Солдаты выпрыгнули из машин. Вооруженные автоматами, при полной экипировке, включая висящие на шее очки ночного видения, они двигались стремительно.