Плеяды (СИ)

Вслед за одной сигаретой последовала другая, а ничего дельного в голову не лезло. Еще и Мэрл канул в неизвестность, собираясь мстить Губернатору. И ведь кто знает, убьет он его или просто проведет «воспитательную беседу», размахивая кулаками – в любом случае, ничего хорошего из этой затеи точно не выйдет. А раз так, значит, надо решать – либо дожидаться Кэрол, которая, может, вообще до завтра из дома носа не высунет, либо искать дальше Мэрла, который чей-нибудь нос точно сломает. Склоняясь ко второму варианту, говоря себе, что Кэрол в любом случае никуда не денется, Диксон хотел уже разворачиваться и уходить, но его взгляд зацепился за куст белых роз, растущих в соседнем дворе.

Желтая сердцевина, обрамленная семью белыми лепестками – совпадение ли? Случайность? Конечно же, нет. Название штата совпадало с названием этих дивных цветов, которые когда-то сблизили Дэрила и Кэрол. Обратная сторона истории в том, что розы чероки, ставшие символом надежды для матерей, идущих «дорогой слез», для Кэрол стали неким символом смерти ее дочери. Не самые хорошие воспоминания, но самый лучший знак, по которому женщина точно поймет, что Дэрил был здесь, совсем рядом. Что он помнит все, что они пережили, и что он не собирается от всего отрекаться. И, в случае чего, поможет ей вновь. Спасет, как спасал раньше.

Всего один цветок, лежащий на крыльце, клочок бумажки и громкий стук в дверь – потом Дэрил скрылся за забором, не желая, чтобы Кэрол увидела его раньше времени. Ведь осталось еще то самое «вдруг» - женщина могла и не помнить ничего. И эта белая роза может не значить для нее совсем ничего. Услышав скрип входной двери, Диксон заглянул в щель между досок, пытаясь понять, кто именно сейчас вышел на крыльцо и зачарованно смотрит на послание. Дворовый пес, залаявший вдруг чересчур громко на нежданного гостя, заставил охотника покинуть свое укрытие и выбраться окольными путями на соседнюю улицу, так и не поняв, кто же прочел записку. Коря себя за нерешительность – а вот Мэрл бы наверняка выломал дверь и с порога начал спрашивать, помнит кто его там или нет, - Дэрил отправился дальше искать брата, надеясь, что Кэрол все-таки прочтет записку. И все поймет.

Андреа

Закончив с записями, женщина отложила в сторону ручку, беглым взглядом просматривая написанное. Вышло вполне неплохо, на ее взгляд – по крайней мере, у нее было хоть что-то, что могло бы значительно облегчить поиски всех знакомых из таинственного мира грез. Первым делом она считала, что нужно отыскать Дэйла – не чужие были люди друг другу. Да и очень хотелось извиниться за все то, что было. Просто сказать: «Спасибо!» за то, что старик для нее сделал. Просто узнать, что он жив.

Сунув блокнот с записями в сумочку, Андреа позвонила на работу и оставила сообщение о том, что заболела, и ей требуется краткосрочный отпуск. Ответа дожидаться она не стала, прекрасно понимая, что вряд ли кто-то отпустит ее. И при этом даже не боялась того, что ее могут уволить за такую выходку – к черту работу, когда кругом творится что-то безумное! Андреа казалось, что такие мысли ни к чему хорошему точно не приведут, но думать о чем-то другом она не могла, да и не хотела. Пусть ее сочтут сумасшедшей, это всяко будет лучше, чем пытаться делать вид, что после таких видений она сможет вернуться к нормальной жизни.

Ведь это было ненормально – видеть такое будущее, подобное настоящему фильму ужасов. Все еще поражаясь тому, насколько реалистичными были эти видения, Андреа наспех покидала в дорожную сумку кое-какие вещи, а потом покинула квартиру. Сев в машину, она завела мотор и направилась прямиком в Атланту, прорисовывая в голове возможные варианты встречи с сестрой. Может, Эми тоже все помнит? Ее судьба была, мягко говоря, не самой лучшей, но девушка успела насмотреться на ходячих мертвецов, а значит, что-то все-таки должна была запомнить. Наверно, она сейчас сидит дома, пытаясь понять, что происходит, и не может дождаться приезда сестры. Рискнет ли она заговорить об этом первая? А Андреа? Быть безумной наедине с собой вполне нормально, а вот заражать своим безумие окружающих… Ведь если этот сон видела только она, то Эми явно сочтет сестру сумасшедшей, когда та начнет говорить о зомби.

Включив музыку, дабы отвлечься от подобных мыслей, Андреа решила, что будет попросту импровизировать, роняя те или иные наводящие фразы, и следя за реакцией на это сестры. А если все это окажется напрасным, и сон будет просто сном, тогда… Что будет тогда, Андреа думать не хотела. Где-то внутри прочно засела уверенность, что никакого «тогда» не последует. Что все будет так, как должно быть, и что не зря она целое утро старательно записывала все о людях, которые стали ей близки в том, другом мире.