Племя Каина

А через несколько секунд все здесь заходило ходуном. Пещера тряслась и рушилась. С вампирами стало твориться нечто непонятное. Они пробовали исчезнуть отсюда, но их ноги точно вросли в землю. Тела детей ночи начали раздуваться, налитые кровью глаза вываливались из орбит. А сверху сыпался и сыпался град булыжников.

Бежим! — крикнул Буслаев Дмитриеву.

Витязи неслись к выходу под проливным каменным дождем. Раздувающиеся вампиры тянулись к ним и дико выли. Вот один из кровососов лопнул, точно мыльный пузырь, и потоки его вонючей крови брызнули в разные стороны. Вслед за ним будто взрывом разнесло и всех других чудищ, в том числе ведущую, горбоносых членов жюри, Кровавую Мэри, прочих «певцов» и «певиц». Уходили в небытие те, кого объявляют кумирами в период смут. И только фонтанировала кровь, и летели остатки их мертвой плоти!

Василий и Евгений едва успели выскочить. Пещера рухнула!

…Они еще долго не могли отдышаться. Смерть была так близка; уже ощущался холод и свист ее страшной косы. Но они живы! ЖИВЫ! А под обломками остались останки вампиров, которые не одно столетие питались здесь богатырской кровью.

— Спускаемся вниз, — сказал Буслаев.

Все случившееся казалось Дмитриеву жутким, кошмарным сном. Какое счастье, что он закончился! И только через некоторое время, окончательно придя в себя, Евгений спросил у Василия:

— Неужели, атаман, твой голос оказался настолько сильным, что уничтожил это дьявольское место?

— Когда Иванище говорил про Сорочинскую гору, я вдруг вспомнил, что и мать моя Амелфа Тимофеевна рассказывала мне в детстве про страшный остров, где нечисть сначала усыпляет людей песнями, а потом высасывает из них всю кровь. По преданию единственная возможность разрушить власть чудовищ — в день, когда они устраивают свое песенное состязание, пробраться к ним и победить, спеть лучше!

— Ну, Василий, ты… — Дмитриев не находил слов.

— Считай, что своды пещеры просто не выдержали нормальной песни, — рассмеялся Буслаев. — Это серьезное предупреждение халтурщикам будущего…

— Значит, вампирам конец?

— Конец вампирам Сорочинской горы. Но не забывай, сколько их ежечасно рождается среди людей…

Эта фраза не выходила из головы Дмитриева, когда они уже на корабле плыли дальше к святому городу Иерусалиму. Но он понимал ее по-своему.

Глава десятая. «Золотой скорпион»

Ровно в семь вечера у дома Веры Степановны остановился роскошный лимузин. Когда Светлана вышла, она увидела Степана Сергеевича, уже поджидавшего ее. Врач галантно открыл перед ней дверцу автомобиля. Когда Додонова опустилась на мягкое сиденье, возникло странное ощущение, будто ее пытаются завлечь в ловушку.

По дороге в клуб они большей частью молчали. Правда, Светлана пыталась несколько раз вызвать врача на разговор, но тот отделывался короткими, вежливыми, ничего не значащими фразами. Отвечал он бесстрастно, ни один мускул не дрогнул на его лице. Даже когда Додонова спросила, кто такие Боящиеся Солнца.

— Я мало знаю о них, — ответил врач.

— Мне сказали, они проникают в различные структуры: государственные, коммерческие.

— Не знаю. У нас в больнице они не работают.

Дальше вести разговор не имело смысла. Поэтому за последние полчаса ни она, ни он не проронили ни слова. Машина вылетела за черту города. Через некоторое время они оказались возле огромного железного забора, за которым проглядывался особняк. Охрана у ворот попросила предъявить членский билет клуба. Степан Сергеевич все так же молча вытащил билет, протянул его охраннику, который теперь вопросительно смотрел на Додонову.

— Ее пригласила хозяйка, — наконец-то подал голос Степан Сергеевич, — это Светлана Николаевна Додонова — известный писатель.

«Меня пригласила хозяйка?»

Охранник кивнул. Додонова решила ничего не спрашивать у врача. Все равно не скажет. Особняк был трехэтажный и очень красивый (работали настоящие мастера!), напоминал он средневековый замок, построенный в готическом стиле. Шторы на окнах плотно завешены, но сквозь них пробивался свет.

Усиленная охрана стояла при входе в особняк. Светлане и ее спутнику пришлось даже проходить через «металлоискатель». Но и после этого взгляды охранников продолжали оставаться подозрительными и жесткими.

И вот они в особняке. Здесь можно ослепнуть от множества люстр со сверкающими хрустальными подвесками, а также от царящей роскоши: мраморные колонны и мраморный пол, фонтаны, лестницы с перилами из слоновой кости, на стенах — картины выдающихся мастеров живописи. Хозяева точно желали продемонстрировать, что именно они — ХОЗЯЕВА ЖИЗНИ, которым дозволено все. И наряду с самыми дорогими безделушками они могут скупать человеческие души.

Респектабельные мужчины и женщины в дорогих нарядах, сбившись в кучки, что-то оживленно обсуждали, над чем-то смеялись. Мимо них вальсировали с подносами официанты и официантки. Степан Сергеевич взял два бокала с искрящимся шампанским:

— За вас, Светлана Николаевна!

— Благодарю.