Племя Каина

Даже луна выглянула из-за тучи, чтобы посмотреть, что за множество криков разорвало тишину Куминского острова. Да это же сотни разбойников, сотни лихих демократов ураганом накатывались на буслаевский отряд. Крики сопровождались звоном мечей и звуком стрел, ломающихся о щиты новгородцев.

Буслаев крушил и ломал! Одним взмахом руки он разделывался с десятком нападавших. Меч сверкал в его руках, как молния. Постепенно мистический ужас овладевал разбойниками. Они увидели в Василии беспощадного ангела возмездия, пришедшего сюда, чтобы заставить их держать ответ за совершенные злодеяния. И с этим ангелом человеку не справиться!

Отменно бился и Дмитриев. Хитрый, ловкий, он ускользал и от меча, и от стрелы. И поражал врага в самый неожиданный для него момент. Костя Никитин, не обладая буслаевской силой, просто рвался вперед, как его атаман. Несколько раз он был на волосок от смерти. Но Госпожа Удача явно благоволила к нему. Ведь она благоволит храбрым!

Отлично билась вся новгородская дружина, окрыленная верой в победу. И под ее напором разбойники не выдержали, дрогнули; кто бросил оружие, кто просто бежал. Куминский остров сдался русским витязям.

Лидер оппозиции Виолетта — молодая восхитительная женщина — вамп в сопровождении свиты появилась на центральной площади острова. Представшее в свете факелов зрелище заставило ее сначала вздрогнуть (она уже мысленно распрощалась со своими далекими планами). Однако потом сердце радостно забилось, она поняла, что судьба дает ей новый прекрасный козырь против конкурента на предстоящих выборах… Повсюду — трупы разбойников и разбросанное оружие. А Вольдемар Усатый, весь в грязи, стоял на коленях перед светловолосым гигантом. Проиграл! Чужеземцу! Теперь ему ничего не светит. Пусть забудет об атаманском кресле. Надо лишь умело повернуть ситуацию в свою пользу. Жаль, конечно, много ребят с Куминского острова полегло. Но, как говорят советники-хазары, власть — все! человеческая жизнь — ничто!

Виолетта остановилась напротив светловолосого молодца — покорителя их маленького разбойничьего «государства» и с пафосом продекламировала:

— Кто ты, посмевший дерзко посягнуть на остров мой?

Затем она повернулась к победителям и побежденным, желая видеть, какой эффект произведет ее «поэтическая фраза». Но никто должным образом не отреагировал. И только светловолосый молодец произнес в ответ:

— А кто такая ты, чтоб спрашивать об этом?

Он принял правила ее игры. Оставалось отвечать:

— Я — атаманша… без пяти минут!

— Вот уж нет! — взвился Вольдемар Усатый. — Она врет! Нагло врет! Я был, и я им останусь.

Укол поверженного Буслаевым противника не возымел никакого действия. Виолетта смерила его презрительным взглядом и продолжала:

— О, посмотрите вы на клоуна, который позорно битву проиграл! Пред чужестранцем стоит поверженный, разбитый, напоминая старое, дырявое корыто!

— Мы хотя бы проиграли. А вы вообще в битве не участвовали.

— Оппозиция должна не участвовать в битве, а критиковать руководство, проигравшее ее.

— Правильно! Правильно! — поддержало Виолетту окружение.

— Вот когда мы придем…

— Вы никуда не придете! По предварительным опросам мы опережаем вас на один процент.

— А по нашим данным, — рассмеялась Виолетта, — мы опережаем вас аж на два процента.

— Но… — сказал Буслаев. Однако кроме слова «но» ему ничего произнести не удалось.

— Твои лозунги никогда не найдут отклика в сердце истинного разбойника, — вопил Вольдемар Усатый. — Я расскажу, кем ты была раньше…

— А я расскажу, при каких обстоятельствах погиб твой предшественник.

— Прекратите! — не выдержал Василий. — О чем вы спорите? Вы оба в моих руках. И сейчас я буду диктовать условия.

— Диктуйте, победитель! — склонила голову Виолетта.

— А я протестую! — заявил Вольдемар Усатый. — Почему она должна вести переговоры? Пока я атаман.

— Справедливое замечание, — Буслаев разрешил Вольдемару Усатому подняться. — Итак?..

— Куминский остров — богатый остров.

— Знаю, — сказал Василий, — любая разбойничья демократия не бедствует.

— Я прикажу наполнить ваш корабль золотом, серебром, жемчугом, — заявил атаман Куминского острова.

— Хорошо, — ответил Буслаев, — но… мало!

— Есть уникальные книги от Гомера до Аристофана. Многие — в единственном экземпляре. За подобные вещи владыка любого государства отвалит вам кругленькую сумму.

— Зачем же продавать Гомера? — удивился стоявший рядом с Василием Дмитриев. — Я бы с удовольствием перечитывал его «Илиаду» и «Одиссею».

— Да, да! Знание — сила! — смиренно признал Вольдемар Усатый. — И я бы с удовольствием почитал, да не шибко грамотный.

— И книги пойдут, — согласился Буслаев. — Но все равно… мало!

— Есть чудесная травка, — закатив глазки, пробормотал атаман Куминского острова.

Взрыв возмущения прокатился по рядам новгородских дружинников, а Василий резко заявил:

— Мои богатыри травкой не балуются.

Извините, — бормотал пристыженный Вольдемар Усатый. — Слушай, богатырь, забирай нашу (дальше он зашептал Буслаеву в самое ухо) оппозиционерку. Честное слово, очень хорошая девушка. Впрочем, бери ее со всей оппозицией.