Племя Каина

Маша надеялась, что рождение Леночки сможет снова связать их неразрывной, прочной нитью. Увы… Андрей по-своему любил дочь, да и саму Машу. Но не семья, а картины по-прежнему забирали все его душевные силы. К тому же все более обострялась проблема с деньгами. Рождение ребенка это ведь не только радость, но и ощутимый удар по карману. Маша долго не решалась поговорить с мужем откровенно. Но однажды и ее терпению пришел конец.

В тот злополучный день она зашла в его комнату, бывшую одновременно и мастерской. Андрей сидел на стуле, взъерошив свои густые каштановые волосы. Его отсутствующий взгляд долго блуждал по комнате и только потом остановился на Маше.

— У меня проблемы, — сказал он. — Я не вижу ЕЕ, мою будущую картину. Моя фантазия иссякла… Такое ощущение, будто брожу по раскаленным пескам пустыни и ищу, где найти воду, хотя бы на глоток.

— Андрей, — тихо сказала Маша. — Мне звонили из этого нового кафе. Кажется, оно называется «Лето»?.. Они хотели поговорить с тобой, но попали на меня… Короче, я знаю, что они предлагают тебе оформить два зала, а ты так и не дал ответ.

— Оформить два зала! Там и не пахнет творчеством. Расписать стены какими-то бесконечными цветочками! А хозяин будет стоять и постоянно указывать, что и как я должен делать.

— Нам нужны деньги, Андрей…

— Деньги! Деньги! Вы все помешались на деньгах. Ты, милая, выходила замуж не за нового «русского», не за банкира, обворовывающего страну.

— Андрей…

— И заплатят за работу в этом кафе немного; нам хватит максимум на два-три месяца. Хозяин уже жаловался, что понес большие расходы.

— Но за твое творчество тебе платят еще меньше.

— Сама знаешь, почему! Покупают ИМЕНА. А чтобы у тебя появилось ИМЯ, должен быть могущественный покровитель. И тогда любого можно превратить в гения. Будут ежедневно с телеэкрана и со страниц газет пихать вам его в глаза, в уши, в рот. Если надо, и в задницу.

Андрей резко вскочил, лихорадочно зашагал по комнате. Маша чувствовала, что разговор не получается. Он опять далеко, в своем мире. Но есть реальность! Есть Леночка! Реальность пересилила страх потерять его, человека, который ей бесконечно дорог. Она резко сказала:

— Андрей, нам НУЖНЫ ДЕНЬГИ. Я тоже беру подработку. Вчера до двух ночи делала расчеты для одной фирмы.

Он остановился и опять посмотрел на нее. На этот раз как на врага.

— А я не могу делать расчеты для фирмы. Не научили.

Маша ощутила, как на глаза невольно наворачиваются слезы. Каждое слово Андрея было для нее ударом хлыста, оставляющим на теле кровавые рубцы. «Остановись! — умоляла она его, — не разрушай все то прекрасное, что было между нами!». Однако в Андрея будто вселилась неистовая сила. Его руки дрожали, глаза горели, как у одержимого.

— Если бы я только мог найти покровителя! Неважно, кем он будет, пусть даже настоящим дьяволом. Я без сожаления продал бы ему душу…

— Андрей!.. — в ужасе прошептала жена. — Что ты говоришь!

— Я бы получил известность, заказы… эти проклятые деньги, швырнул их всем, кому должен! Я бы жил в своей мастерской так, как хочу жить!

У Маши закружилась голова. Кажется, Андрей, сам того не подозревая, совершил нечто ужасное.

Взгляд мужа стал пустым и отрешенным. Он порылся в куртке, вытащил несколько смятых бумажек. Они оказались пятисотками.

— Забыл. Вчера купили мою картину «Ставр Годинович». Вам с Леночкой на некоторое время хватит.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Я ухожу.

— Уходишь от нас? — слова Андрея ослепили и оглушили Машу.

— Не от вас! — раздраженно махнул он рукой. — Я должен побыть наедине сам с собой. Два-три дня.

Внезапно он кинулся к жене, в неистовом порыве схватил ее, крепко прижал к груди. Затем поцеловал ее в мягкие, податливые губы и прошептал:

— Пожалуйста, не ревнуй! У меня нет другой женщины. Я люблю тебя! Но мне нужно кое-что понять и решить для себя.

Он схватил куртку и быстро ушел. Нет, нет, Маша не ревновала его. Если бы у него и правда появилась другая женщина, она бы это почувствовала каждой клеткой своей кожи. Она боялась другого: в неуемной жажде славы и известности Андрей может совершить непоправимое.