Племя Каина

Внезапно мой человек замер, огонь от свечей в его руке яростно заплясал. Раздался сдавленный крик:

— Ваше сиятельство!..

Я взглянул в указанном направлении, и… волосы на голове зашевелились. К потолку одной из стен были подвязаны большие стеклянные шары. В каждом находилась головка младенца. Что за вещество было в шарах, неизвестно. Но они плавали там, точно живые, с выражением безмятежного спокойствия на лицах…

Вы прекрасно знаете, Александр Христофорович, что уже в течение нескольких лет, точнее с января 1824 года, в Петербурге происходили таинственные кражи младенцев. Полиция сбилась с ног в поисках похитителей. Но злодеев так и не нашли. И вот теперь, случайно, мы увидели, что стало с несчастными. Они похищены Гуго фон Геренштейном для какого-то кощунственного ритуала.

Тут мы заметили еще одну страшную вещь. Стена стала медленно задвигаться. Оцепенение прошло. Мы поняли, что ежели опоздаем на несколько секунд, можем навсегда остаться в этом страшном подземелье.

Мой человек и я бросились назад. Спотыкались о ступеньки, но все-таки успели проскочить. Я еле выдернул руку, стена сомкнулась, точно ничего и не было.

— Оставайся здесь! — приказал я моему человеку. — Я сообщу в полицию.

— Ваше сиятельство, я с вами! — стуча зубами, сказал он. — Я не останусь тут ни на минуту.

— Останешься! Так требуют обстоятельства. И зря не трясись. Барона нет.

Я направился к выходу и вдруг… услышал, как открывается входная дверь. Спрятавшись за портьерой, мы увидели барона. Гуго фон Геренштейн грозно выругался, что нет никого из слуг.

— Спите, пьяные сволочи! — заорал он. — Ничего, со всех вас шкуру живьем сдеру.

Он затопал по ступенькам на второй этаж. Он шел к себе в кабинет и разговаривал сам с собой:

— Хорошо, что они дрыхнут. Чем меньше меня видели людей, тем лучше… Все в Петербурге думают, что я далеко отсюда. Прекрасно! Прекрасно! Я могу спокойно решить СВОЙ ВОПРОС.

Гуго фон Геренштейн прошел в нескольких сантиметрах от нас. Мы задержали дыхание. Стояли, не шелохнувшись. Барон ничего не заметил, очевидно, погруженный в собственные проблемы.

Он уже в кабинете. И сразу послышалось его злобное рычание:

— Кто здесь?

— Мы не закрыли сейф, — шепнул мой человек.

— Может, так и лучше, — ответил я.

Выхватив пистолет, я ворвался в кабинет барона. Его страшные глаза налились кровью.

— Что вам надо в моем доме, сударь? — процедил он. — Никак вы заделались вором? То-то я старался избегать вашего общества. А сейчас я прикажу слугам, чтобы вас выкинули отсюда. И расскажу всему Петербургу…

— Отлично, расскажите. Не забудьте заодно поведать Петербургу и об убитых младенцах, чьи головы плавают в стеклянных шарах в подземелье.

— Лучше бы вам ЭТОГО НЕ ЗНАТЬ, — прохрипел он.

— Но я ЗНАЮ. Следовало бы пристрелить вас как собаку. Однако, будучи дворянином, бросаю вам вызов.

— Поединок! Отлично! — закричал Гуго фон Геренштейн. — Вы до конца сохраняете благородство. Не убиваете безоружного. Где и когда?

— Здесь и сейчас.

— Согласен. Бросим жребий. Вот две спички. Вытяните короткую, стреляете первым.

— Пусть будет по-вашему.

Он протянул мне две спички. Не раздумывая, я тут же вытащил одну из них.

— Короткая, Гуго фон Геренштейн. Справедливость на свете существует.

Я хотел настоящего поединка с этим мерзавцем. Но в последнюю минуту, воспользовавшись тем, что я ослабил внимание, барон вдруг выхватил пистолет… Он до конца оставался убийцей и человеком без малейшей капли чести.

Я опередил его. Пуля подкосила Гуго фон Геренштейна. Он лежал на полу и хрипел. Я подошел к умирающему.

— За что вы убивали тех младенцев?

— За что?.. — злобная гримаса появилась на его лице. — Я с удовольствием пью кровь потомков Ноя. И благодаря этому продлевал свою жизнь…

Он в последний раз сделал отчаянный вздох и испустил дух. Я так не узнал его роль в создании преступных антиправительственных организаций в России. Нужно было срочно уходить. В любую минуту могли проснуться слуги.

Не помню, как покинул особняк Гуго фон Геренштейна и возвратился к себе. Я решил не идти в полицию, а сразу сообщить обо всем вам. Целую ночь я не в силах был сомкнуть глаз. А когда под утро все-таки уснул, увидел стеклянные шары, где УЛЫБАЛИСЬ отрезанные головы младенцев…

Я проснулся только днем, а к этому времени уже весь Петербург знал о страшном пожаре в доме барона Гуго фон Геренштейна. Говорили, сгорело все дотла, осталось одно пепелище. Теперь полиция вряд ли что найдет… Но вам, Александр Христофорович, я рассказал подлинную историю трагической ночи. Уверен в одном: кем бы ни был на самом деле Гуго фон Геренштейн, к какому бы племени ни принадлежал, его соплеменники натворят еще немало бед в нашем Отечестве.

С глубочайшим уважением,

Князь Г. Орлов.

16 мая 1827 г. от Р.Х.»

Светлана вздрогнула от неожиданности. Она не заметила, как рядом появился Николай.

— Извините, что нарушил ваше уединение. Вы сидите вот так уже около часа.

— Около часа? Бог мой, как летит время. Я потрясена этими материалами.

— Теперь вам ПОНЯТНО? — спросил он.

— Да! Значит, каиниты давно пытались проникнуть в Россию.