Племянница словаря. Писатели о писательстве

Мне всего 16 лет. Я живу в глуши старой деревеньки. Сама себя образовала путем обучения. Я обожаю книги. И мне блеснула мысль показать вам свои опыты в стихах. Над посылаемой вам поэмой я много думала, много трудилась. Я несколько раз переделывала ее. Мой знакомый, один учитель, несколько причастный к литературе и бывавший в Петербурге, рассказал мне, что вы сильно покровительствуете женщинам, пробующим свои силы в литературе. Скажу вам искренно, что это еще больше подвинуло меня отослать вам мое сочинение. Отдаю его на суд ваш. Будьте снисходительны к 16-летней скромной поэтессе.

Уважающая вас, почитательница ваша Евгения Сарафанова.

Ответа мне не надо. Напечатаете – буду в восторге; отвергнете – тихо перестрадаю».

Редакция «Пантеона» расчувствовалась и поместила отрывки «Адвокатства женщины» в одном из номеров с примечанием: «Продолжение обещано».

Через несколько дней в редакцию пришел Данилевский с еще одним письмом:

«Плакала от счастья. Благодарю, благодарю. Напишу много, когда волнение мое уляжется. А пока, если можно, пришлите мне какое-то вознаграждение: я девушка бедная.

Преданная Сарафанова».

Данилевскому был выдан гонорар для пересылки бедной поэтессе.

Обман открылся, точнее, сам мистификатор раскрыл его. Но это было гораздо позже. Поэма «Адвокатство женщины» вошла в собрание сочинений Г. П. Данилевского.

* * *

Где граница между мистификацией и плагиатом?

Этот вопрос может возникнуть у читателей знаменитого фолианта «Польский сказочник, или Книга сказок, повестей и народных преданий», который был опубликован в 1853 году, многократно с тех пор переиздавался и до сих пор пользуется в Польше большой популярностью.

Эту книгу написал Антоний Юзеф Глинский, писатель-самоучка, родившийся в крестьянской семье и выбившийся «в люди» благодаря самозабвенной любви к чтению. Он жил в Вильно, зарабатывал переводами (в частности, перевел на польский язык басни Крылова), но главной его страстью был польский фольклор. «Польский сказочник» – четырехтомник польских народных сказок и легенд в литературной обработке Глинского – принес его автору огромный успех и был переведен на многие европейские языки.

Однако въедливые критики вскоре обнаружили, что многие сказки Глинского не имеют к польскому фольклору никакого отношения.

Оказалось, что писатель вдохновлялся не только родным фольклором. Под видом польских сказок Глинский опубликовал в «Польском сказочнике» свои прозаические пересказы баллад Василия Жуковского, большую часть которых, в свою очередь, составляли переводы стихотворений немецких и английских поэтов-романтиков – Шиллера, Саути, Вальтера Скотта. Точно так же Глинский поступил и со сказками Пушкина, например, со «Сказкой о рыбаке и рыбке». А начинается «Польский сказочник» подробным пересказом поэмы «Руслан и Людмила» (разумеется, безо всяких ссылок на оригинал). Правда, произведение Глинского называется по-другому – «Сказка о спящей принцессе, карлике Сила-в-бороде и о голове великана», да и героев зовут иначе: Руслан превратился в рыцаря Добротку, а Людмила – в Пенькнотку (от польского слова «piękno» – «красота»). Зато все остальное – похищение невесты с брачного ложа, злой волшебник с бородой, обладающей магической силой, голова великана в чистом поле, с которой бьется витязь, и другие приключения героев – прямиком со страниц «Руслана и Людмилы» перекочевало в сборник «польских народных сказок».

Конечно, сюжеты, почерпнутые из народного фольклора, не зря называют бродячими, однако копья по поводу уместности столь бесцеремонных заимствований литературоведы ломают до сих пор.

* * *