Плененная

Ризван помолчал и усмехнулся:

— Ладно. Я готов подарить тебе желаемое.

И, опередив меня, он отрицательно покачал головой:

— Нет, не свободу. Отправишься к ненаглядному Инсару, если тебе так сильно того хочется. Посмотришь на него вблизи.

— Передаришь? Чувствую себя переходящим знаменем. Одному оно не нужно, другой желает, но не получая желаемого, вновь отправляет его первому владельцу.

— Нет. Дарить навсегда не собираюсь. Отдам на время. Воспользуюсь одной из традиций — и только. А сейчас бросай кочергу, отправишься вместе со мной к лекарю.

Лекарь оказался низким словоохотливым мужчиной, начавшим сильно охать при виде ожога. Про таких, как он, говорят сердобольный.

— Заткнись и делай своё дело, — резко бросил Ризван, прерывая поток речи лекаря.

Тот недовольно поджал губы, но не решился спорить, и принялся обрабатывать ожог. Вручив на прощание баночку с мазью, лекарь поинтересовался у Ризвана, не помочь ли ему с раной, но наткнулся на взгляд, полный такого уничижения, что поспешил скрыться в соседней комнате, сославшись на срочность.

Ризван направил коней не к дому, но в один из центральных районов города.

— Куда мы едем?

— Не терпится увидеть Молчуна? — усмехнулся Ризван, — увидишь. Возможно, не так скоро, как тебе хотелось бы, но увидишь. Вопрос только в том, будешь ли ты рада увиденному.

От его слов нехорошее предчувствие кольнуло меня изнутри.

* * *

— Этот дом готовят для Инсара.

Ризван остановился возле кованых ворот. Двор был вымощен разноцветной плиткой, по обеим сторонам были посажены деревья, уже теряющие последние листья. Едва наши ноги ступили за калитку, как на тропинку кинулась огромная чёрная тень, быстро приближаясь к нам.

Ризван выругался и задвинул меня за спину так стремительно, что я даже не успела ничего сообразить.

— Сафи, сидеть.

Я выглянула из-за широкой спины Ризвана. Огромный чёрный пёс уселся напротив, скаля пасть в устрашающем рыке.

— Куда, дура? Не высовывай носа.

Ризван махнул рукой и рык псины усилился. Одно малейшее движение и пёс начинал рычать озлобленнее.

— Сафи, место.

Сафи переступил лапами, но никуда не ушёл, продолжая скалиться. Глаза зверя были налиты кровью, поза напряжена. Краем глаза я уловила движение и перевела взгляд на дом: на балконе показался высокий лысый мужчина, развёл в стороны руками.

— Клетка оказалась неплотно запертой. Зверь вырвался на волю. Слуги не могут покинуть территорию дома. Остаётся только ждать, пока Инсар почтит нас своим присутствием, — крикнул он так, чтобы нам было слышно.

— Сумасшедший олух. Кто выпускает такого монстра без присмотра? Этот идиот совсем потерял голову…

Я осторожно двинулась в другую сторону, плавно скользя прочь от Ризвана.

— Стой. И ты туда же! Разорвёт тебя на части.

Но было уже поздно — пёс перевёл взгляд на меня и двинулся вперёд, всё так же скалясь. Ризван потянулся за ножом, пёс зарычал сильнее.

— Не нужно хвататься за нож, Ризван. Ему это не нравится. Сафи, да? Что это означает?

— Лучший друг. И это пёс принадлежит Инсару. Он слушается только его.

— Он просто ещё незнаком со мной. Сафи.

Пёс дёрнул ушами. Я плавно переместилась к нему. Собака была огромная — даже когда он сидел, его голова находилась на уровне моей груди. На мгновение промелькнула мысль, что встань он на задние лапы, был бы выше меня. Пёс настороженно смотрел на меня, всё ещё скалясь. Я медленно протянула здоровую руку.

— Этот монстр может запросто оттяпать тебе руку.

— Не оттяпает. Я справлялась с дикой пантерой, а это всего лишь пёс.

— Это волкодав. И не стоит дразнить пса, Артемия.

— Не стоит лезть ко мне с глупыми советами. Ты слишком много болтаешь.

Мои пальцы замерли совсем близко от морды пса. Рычание становилось всё глуше и глуше, пока не исчезло совсем. Подушечки пальцев коснулись влажного, мокрого носа псины, пробежались по узкой длинной морде и коснулись головы. Пальцы утонули в густой шерсти, пёс прижал уши и даже прикрыл глаза.

— Сафи.

Я улыбнулась. Пока пальцы чесали пса за ухом, внутри проносились отголоски чужих эмоций. В них не было ничего человеческого, но ясно чувствовалось иное — животная ярость и мощь, сила, беззаветная преданность. Они наслаивались одно на другое и мелькали так, словно кто-то быстро-быстро пролистывал страницы книги с картинками. Мужчина на балконе заулыбался и сложил руки на груди в знак признательности.

— И всё равно это было дурной идеей. Сафи, продажная ты шкура.

Ризван двинул было рукой в сторону пса, но тот тявкнул, разевая пасть.

— Он недоволен. Не лезь к нему.

Густые брови Ризвана сошлись на переносице:

— Не слишком ли много ты на себя берёшь?

Я потрепала пса по голове.

— Я беру ровно столько, сколько считаю нужным.

— Тогда отведи пса в клетку. Нужно запереть его там.

— Ему там скучно. Сафи не станет рычать и кидаться на людей, если его не злить.

— Послушай, девчонка… — начал раздражённо Ризван.

Сафи повернул огромную морду в его сторону и рыкнул, щёлкнув зубами.

— Слушаю, — улыбнулась я.

— Наглая сука. Если бы это был не пёс Инсара, я бы его прирезал тут же. Но эту тварюгу не стану трогать из-за приятельских чувств. Вперёд. Тебе нужно занять своё место.