Плененный принц (ЛП)

– Какие приятные обязанности для постельного раба, – гнул свое первый, а другой буркнул что-то неразборчивое в ответ. – Представь, как это, обихаживать самого принца.

«Я представляю, что это как лечь с ядовитой змеей», – подумал Деймен, но мысль оставил при себе.

Как только они ушли, Деймен принялся размышлять над сложившейся ситуацией: вырваться на свободу пока невозможно. Ему развязали руки, и цепь удлинили, но она была слишком толстая, чтобы суметь отделить железное кольцо в полу. Да и ошейник не открыть, хоть и вылитый из золота, по сути мягкого металла, но слишком массивный, чтобы что-то получилось, и постоянно напоминающий о себе тяжелым грузом вокруг шеи. Ему пришло в голову: как же нелепо наряжать раба в золотой ошейник. Золотые браслеты с цепями казались еще более глупой задумкой. Они станут оружием в ближнем бою и деньгами на пути обратно в Акилос.

Если он притворится покорным, оставаясь все время начеку, то возможность обязательно предоставится. Длина цепи позволяла сделать около трех шагов в радиусе. В пределах досягаемости стоял деревянный графин с водой. Деймен мог удобно лежать на подушках и даже справлять нужду в позолоченный медный горшок. Его не опоили, – или избили до потери сознания – как это произошло в Акилосе. Лишь два стража на дверях. И открытое окно.

Свобода была достижимой. Если не сейчас, то вскоре.

Должна быть вскоре. Время, увы, не на его стороне: чем дольше его здесь удерживают, тем больше у Кастора возможностей закрепить свою власть. Как же невыносимо не знать, что происходит в его стране, с его сторонниками, с его народом.

И ведь есть еще одна проблема.

Его пока никто не узнал, но это не означало, что он останется неузнанным. Акилос и Вир почти не поддерживали отношений со времен последней битвы при Марласе шесть лет назад, но где-то в Вире точно жило несколько человек, которые знали его в лицо, посещали столицу. Кастор отправил его в то единственное место, где с ним-принцем точно обойдутся хуже, чем с рабом. В другой стране, узнай один из его поработителей, кто Деймен на самом деле, его можно было бы убедить помочь, либо из сострадания к положению принца, либо обещанием награды от сторонников Деймена в Акилосе. Но не в Вире. В Вире он так не рискнул бы.

Он вспомнил слова отца, сказанные накануне битвы при Марласе, учившие не переставать бороться, никогда не доверять, потому что вирец не сдержит клятвы. И правота отца подтвердилась на следующий же день на поле боя.

Он не будет думать об отце.

Сейчас ему стоило хорошо отдохнуть. С этой мыслью он глотнул воды из кувшина, наблюдая, как последние солнечные лучи медленно покидают комнату. Когда стемнело, он, измученный болью, улегся на подушки и скоро уснул.

И проснулся. Ухватив за цепь ошейника, его тянули вверх, пока он не поднялся на ноги, а по бокам стали два безликих стража.

Комната постепенно освещалась – слуга зажигал факелы и всовывал в скобы на стенах. Помещение было не слишком большим, и дрожащий огонь превращал замысловатые узоры в сложную постоянно движущуюся игру тени и света.

В центре этого действа, глядя на него холодными голубыми глазами, стоял Лоран.

Строгие синие одеяния сидели на нем, как влитые, закрывая с ног до шеи, а длинные рукава – по запястья, и не было ни единого разреза, не стянутого мудреной шнуровкой. Наверное, потребовался бы час, чтобы ее распутать. Теплый свет факелов никак не смягчал этого впечатления.

Деймен не увидел ничего, что бы опровергло его предыдущее мнение: испорченный, как перезревший плод. Чуть приопущенные веки и расслабленный рот говорили о ночи, потраченной впустую на чрезмерное потребление вина распутным придворным.

– Я думал, что с тобой делать, – сказал Лоран. – Может, сломить тебя на столбе поркой? Или использовать так, как задумал Кастор. Думаю, это бы меня потешило.

Лоран подошел ближе и встал всего в четырех шагах от него. Это было точно выверенное расстояние: Деймен рассудил, что даже если он натянет цепь до предела, коснуться его едва сможет.

– Нечего сказать? Только не говори, что теперь, когда мы одни, ты стесняешься, – вкрадчивый тон Лорана не звучал ни обнадеживающе, ни приятно.

– Я думал, ты не станешь марать руки о варвара, – ответил Деймен, внимательно следя, чтобы голос оставался нейтральным. Он чувствовал, как колотится сердце в груди.

– Не стану, но могу отдать тебя одному из стражей и, возможно, снизойду до того, чтобы посмотреть.

Деймен ощутил, как дернулся, не смог сохранить невозмутимое лицо.

– Не нравится задумка? Может, я устрою что получше. Иди сюда.

Недоверие и неприязнь к Лорану ворочались внутри, но Деймен напомнил себе, в каком положении находится. В Акилосе он боролся с оковами, и в результате они еще крепче. Здесь он простой раб, и шанс на побег предоставится, если он не испортит все своей вспыльчивой гордостью. Он сможет вынести мелкое ребяческое издевательство Лорана.

Деймен обязан вернуться в Акилос, и это означало, что пока он должен делать, как говорили.

Он осторожно шагнул вперед.

– Нет, – довольно произнес Лоран. – Ползи.

Что?!