Пленённая принцесса

— Ага, — вздыхает она, откидывая назад потемневшую от пота челку. — Но он никогда мне не нравился. Миколай всегда хорошо ко мне относился. Был порядочным. Не позволял своим людям меня лапать. И он дал мне денег, когда моя мать заболела. Йонас не отправил ей ни цента. Она сестра его отца, но драгоценному кузену насрать.

Я бы собственноручно заколола Йонаса, если бы он сейчас стоял передо мной.

Раньше я никогда не испытывала такой всепоглощающей ярости. Я не выхожу из себя. У меня в голове не бывает фантазий об убийстве кого-то. Я не могу даже прихлопнуть паука в доме. Но если Миколай умрет… больше никакого пацифизма.

— Марцель позаботится о нем, правда? — спрашиваю я Клару.

— Да, — уверенно отвечает девушка. — Он знает, что делает.

После недолгого молчания она добавляет:

— Марцель родом из богатой польской семьи. Поэтому он такой интеллигент. Его отец был хирургом, как и его дед. И Марцель тоже мог бы им стать. — Клара тихонько смеется. — В Варшаве он бы и не глянул в мою сторону.

— Еще как глянул бы! — говорю я. — Он смотрит на тебя здесь по сотне раз на дню. Он не обращает внимания ни на что другое, когда ты в комнате.

Клара краснеет. Она не улыбается, но в ее темных глазах читается удовольствие.

— Он застрелил Шимона, — говорит она, все еще в это не веря. — Шимон душил меня…

Девушка касается своего горла, где уже начинают появляться синяки.

— Это безумие, — говорю я, качая головой. — Все просто сошли с ума.

— Нам всем приходится выбирать, на чьей мы стороне, — отвечает Клара. — Миколай выбрал тебя.

Да.

А я выбрала его.

Я была в паре минут езды от дома.

Знала, что он в опасности из-за меня. Должна была ему помочь.

Сделаю ли я тот же выбор, когда он будет спасен?

Я не представляю, какое будущее ждет меня с Миколаем. В нем есть тот мрак, что пугает меня. Я знаю, что он делал ужасные вещи. И его обида на мою семью еще свежа.

С другой стороны, я знаю, что он заботится обо мне. Он понимает меня совершенно на другом уровне, не так, как моя семья. Я не просто милая глупая девочка. Я глубоко чувствую окружающий мир. Во мне сокрыта настоящая страсть — страсть к прекрасному, страсть к изломанному…

Миколай открыл это во мне. Он позволил мне быть кем-то гораздо большим, чем просто невинной девочкой.

Мы только начали познавать связь между нами. Я хочу нырнуть в эти отношения с головой. Хочу раствориться в нем и собрать себя заново — настоящую себя. Полноценную Нессу.

И я хочу узнать настоящего Миколая — страстного, преданного, несгибаемого. Я вижу это. Я вижу, какой он на самом деле.

Я больше, чем просто хорошая, а Миколай больше, чем просто плохой.

Мы противоположности, но мы созданы друг для друга.

Вот о чем я думаю, пока текут часы ожидания. Время тянется ужасающе долго. Клара тоже притихла. Я уверена, она думает о Марцеле и жалеет, что не может помочь ему кроме как мысленно.

Наконец дверь со скрипом открывается. Марцель выходит из импровизированной операционной. Его одежда заляпана кровью, и мужчина выглядит измученным. Но на его красивом лице широкая ухмылка.

— Он в порядке, — сообщает нам Марцель.

Облегчение, которое я испытываю, неописуемо. Я вскакиваю с дивана.

— Можно его увидеть? — спрашиваю я.

— Да, — отвечает Марцель. — Он в сознании.

Я бегу в комнатушку. Сайрус еще моет руки в раковине рядом с кучей окровавленной марли.

— Осторожно, — хрипло предупреждает он. — Не обнимай слишком сильно.

Миколай полулежит-полусидит на стоматологическом кресле. Цвет его лица все еще оставляет желать лучшего. Его рубашка разрезана, и я вижу множество ран, которые Сайрус и Марцель зашивали, заклеивали и перевязывали.

Глаза Миколая открыты, такие же голубые и ясные, как и всегда. Они сразу находят меня и притягивают к себе.

— Мико, — шепчу я, беру его руку и тяну к своим губам.

— Ты была права, — говорит он.

— Насчет чего?

— Ты сказала, что я не умру. Я думал иначе. Но ты всегда права…

Он морщится, все еще испытывая боль.

— Нам не обязательно сейчас говорить.

— Нет, обязательно, — отвечает он, искажаясь в лице. — Послушай, Несса… Йонас, Анджей и другие… они собираются напасть на твоего брата. Не только они, но и «Братва» тоже. Коля Кристофф…

— Я позвоню Кэлламу, — говорю я. — Мы предупредим его.

Я вижу, как тяжело ему говорить, потому что он до сих пор истощен. Но Миколаю важно донести до меня серьезность ситуации.

— Они хотят убить его.

Миколай тоже хотел убить моего брата. А теперь он собирается его спасти. Ради меня. Только ради меня.

Он предпочел меня своей жажде мести.

Он предпочел меня своим братьям.

Он предпочел меня собственной жизни.

— Спасибо, Мико, — говорю я.

Я наклоняюсь, стараясь не задевать раненое тело, и мягко целую его в губы. Они на вкус как кровь, сигареты и апельсины. Как наш самый первый поцелуй.

— Давай, — говорит Марцель, стоя в дверях. — Я отвезу тебя к твоим братьям.

— Я тебя не оставлю, — обращаюсь я к Миколаю, держа его за руку.

— Мы будем вместе, — соглашается он, пытаясь сесть.

— Эй! Ты с ума сошел? — кричит Сайрус, подбегая и пытаясь уложить Миколая. — У тебя швы разойдутся.

— Все в порядке, — нетерпеливо говорит тот.