Пленительная мелодия

– Да, – сказал он, и его синие глаза сосредоточились на моих. Он взял меня за руку и крепко прижал к своему бедру. – Итак, начинай.

Я заговорила.

Я рассказала ему все.

И начала с самого начала.

Я рассказала ему о том, что чувствовала после смерти мамы. Я рассказала ему о том, насколько сокрушительной была тяжесть потери ее после смерти отца. О темном отчаянии и бессилии, которые я испытывала.

Я рассказала ему, каково это – быть младшей сестрой, хорошей девочкой, всегда следовать чужим правилам, делать все возможное, чтобы все улыбались, в то время как я чувствовала, что умираю изнутри.

Я рассказала ему, каково это – чувствовать заботу и покровительство моего брата, и Джуда, и Зейна, и всех друзей моего брата, с которыми я росла. Его самого, Броуди.

И Сета.

Каково это – чувствовать, что тебя ограждают, охраняют, так оберегают, любят, лелеют и относятся как к принцессе. Я думала, что должна вести себя соответствующе – быть красивой, счастливой, сияющей и совершенной, чтобы заслужить такую любовь.

И платой за все это стала обязанность вести себя так, когда внутри я чувствовала себя совсем не идеально.

Я поведала, каково это было, когда мне говорили, что я не могу задерживаться допоздна, не могу ходить на свидания, не могу выпивать, когда все вокруг только этим и занимались. Каково это было, когда меня выставляли с вечеринок, хотя все, чего я действительно хотела, – это отвлечься от всех своих неприятных переживаний и от самой себя.

Я рассказала о том, как впервые попробовала наркотики, чтобы отвлечься. О том, как Сет впервые дал мне их, когда никто другой не стал бы.

Я рассказала о следующих разах. О тех случаях, когда я ускользала из дома Долли посреди ночи, чтобы потусоваться с Сетом и покурить. О вечеринках, на которые Сет водил меня, когда Джесси и Долли думали, что я дома, в постели.

Я упомянула о том, как легкая дурь впервые превратилась в тяжелую. Как взлеты становились все выше и чаще, а спады между ними – все ниже.

Я рассказала ему о том, как потребность отвлечься превратилась в желание забыться. Как мое чувство вины из-за того, что я лгала Джесси, Джуду, Зейну, Долли и ему о том, где я была, что делала и с кем, только подпитывало тьму внутри меня.

Я рассказала ему о другой своей лжи брату: что подрабатывала моделью, когда на самом деле употребляла. Как я говорила ему, что ночую у подруги, в то время как всю ночь проводила с Сетом.

И рассказала ему о том, как я боялась, что Сет перестанет давать мне дурь. Потому что он никогда не просил у меня денег за нее. Я ему нравилась, и он давал мне наркотики безвозмездно. Только они не были по-настоящему бесплатны, потому что у Сета были чувства ко мне.

Я использовала этот факт.

Я также вспомнила то, как увидела Броуди с Кристи, после чего в своем смятенном состоянии обратилась к Сету за утешением и переступила черту, которую мне никогда не следовало переступать с ним, потому что я не любила его.

Затем я рассказала ему остальное.

Я рассказала о том, как впервые переспала с Сетом, чтобы он продолжал снабжать меня наркотой.

– Прошу тебя, пойми. В тот момент я бы сделала практически все что угодно, поскольку думала, что это поможет мне почувствовать себя лучше. Но секс с Сетом не помог мне, а сделал только хуже. Я видела, как это меняет его… И мне было так больно из-за того, что происходило – или не происходило – с тобой. И всякий раз, когда я чувствовала себя хуже… то хотела забыться в этой вредной дряни.

Я продолжала рассказ без слез. За все эти годы я пролила их более чем достаточно. Время плакать, лгать и убегать от правды прошло.

Я поведала о том, как еще раз занялась сексом с Сетом, когда мы были под кайфом. О том, как Сет признался мне в любви, а я отвергла его, сказав, что люблю только Броуди, несмотря на то, что он встречался тогда с Кристи и отношения между нами были не самыми лучшими. Из-за всего этого у меня не хватило сил побороть зависимость или попросить кого-нибудь о помощи. В итоге все мои секреты, ложь и боль прожигали меня изнутри, пока я сама себя не возненавидела.

Я впервые рассказала Броуди, почему убежала в ту последнюю ночь, когда увидела его во время перерыва в туре.