Пленительная мелодия

– Потому что я хотел убедиться, что у нас получится что-то классное, а ты не заставишь нас набить одинаковых розовых единорогов или еще какую-нибудь хрень.

Я закатила глаза. Татуировки получились классными, и да, это была моя идея, но, к счастью, он согласился.

– Это была его футболка, верно? – спросил он. – Ты всегда носишь футболку Броуди Zeppelin. Так вот откуда у тебя появилась идея сделать ангелов.

Я уставилась на него, немного удивленная тем, что он до этого додумался. Ангел на наших татуировках совсем не походил на изображение на футболке.

Он пожал плечами.

– Я же говорил тебе, я все замечаю. Мне не все равно.

– Я знаю, что тебе не все равно.

Он помолчал, просто глядя на меня. Затем он сказал:

– Для тебя Броуди – тот самый, да?

Я шумно сглотнула. Мы с Джесси никогда подобное не обсуждали. Я знала, что тогда – а может, и все это время – он догадывался, что между нами что-то есть и что я безнадежно влюблена в Броуди. Но он никогда не спрашивал, а я никогда не говорила.

– Да, – сказала я.

Он, казалось, обдумал это.

– И ты для него, – сказал он, и это не было вопросом.

Я просто кивнула.

– Ну, для меня таким же человеком является Кэти. И осознание того, что она моя… я не могу передать тебе, что я чувствую. Насколько… это правильно.

– Я знаю, – сказала я. – Я это вижу.

– Тогда, если он тот самый, кто тебе нужен… какого черта ты ждешь? Мамы и папы давно нет, и я официально разрешаю тебе быть счастливой, сестренка.

Я почувствовала, как внутри меня появилось легкое покалывание, а на глаза навернулись слезы, но я быстро сморгнула их.

– О, хорошо. Если ты даешь мне разрешение…

Он ухмыльнулся, но тут нас прервали, так как в комнату ворвались Зейн, Дилан и Эш с несколькими друзьями, неся столько выпивки, что хватило бы на то, чтобы развлечь небольшую армию в отпуске; за ними последовали Мэгги и Эль. Зейн немедленно назначил себя диджеем, врубив Thin Lizzy через звуковую систему, и вечеринка официально началась.

Дилан представил меня своим приятелям, затем я разговорилась с Эль и Эшем, и постепенно комната для вечеринок заполнилась людьми.

Все было как в старые добрые времена, только лучше, потому что я не страдала от молчаливого чувства вины, не тосковала по Броуди издалека… наблюдая, как он бросает на меня сердитые, обиженные взгляды через всю комнату… мне так хотелось поговорить с ним, но я просто не знала как.

Сейчас… намного лучше.

Пока я болтала с Кэти и ее подругой Деви, то наблюдала за Броуди в другом конце комнаты. Он выглядел счастливым, общаясь и смеясь с друзьями. Мэгги права. Он действительно улыбался ребятам. И очень много. А когда он в очередной раз посмотрел на меня, то улыбнулся еще шире.

В итоге, когда все выпили по напитку и съели по бургеру, он, удовлетворенный тем, что его работа выполнена, подошел ко мне и взял меня за руку.

– Пойдем со мной, – сказал он, наклоняясь ближе, чтобы поцеловать меня в шею. – Хочу тебе кое-что показать.

Глава 32. Джесса

Броуди повел меня наверх, в комнату в самом конце коридора. И когда мы вошли внутрь, я не поверила своим глазам.

В отличие от остального дома Броуди, который был чистым и современным, но с лесными, мужскими нотками – большими массивными перекрытиями из дерева и камня, перемежающимися стеклом и чистыми белыми стенами, – эта комната была мягкой, теплой, уютной и, несомненно, женственной. Но что действительно привлекло мое внимание, так это музыкальное оборудование.

На подставке рядом с моей акустической гитарой стояла электрическая гитара Fender Stratocaster светло-кораллового цвета. Рядом располагался небольшой усилитель, микрофон на стойке и другое оборудование, уложенное в пару жестких дорожных футляров – тоже кораллового цвета, с металлическими заклепками.

Затем я обратила внимание на места отдыха у окна, украшенные бархатистыми подушками кораллового цвета… а также на диван и пару удобных пуфиков, сгрудившихся в одном углу, тоже кораллового цвета. Моего любимого цвета.

Стены были выкрашены в нежно-кремовый. В центре комнаты сверкала очень девчачья люстра.

На антикварном письменном столе стоял мой ноутбук, а рядом с ним хрустальная ваза с букетом коралловых роз… мои самые любимые цветы.

Там же стоял красивый серебряный чайный поднос с чайником в тон и парой антикварных чашек на блюдцах, а также различные сорта чая. Рядом с компьютером были сложены разноцветные блокноты в спиральных переплетах. Радугу гелевых ручек поместили в забавную кружку с надписью «Сетра № 1» – ее мой брат слепил для меня в школе, когда был маленьким, а я, наверное, еще носила подгузники.

В комнате находились и другие памятные вещи. На стенах висели фотографии моей семьи в рамках: мои мама, папа, бабушка с дедушкой, я и Джесси в детстве, бабушка Долли и я с группой в юности.

Сета не было ни на одном из них, что меня одновременно обрадовало и немного опечалило.

Я осмотрела небольшую библиотеку, книжную полку на одной из стен, заполненную книгами о музыке: справочниками по написанию песен и биографиями великих авторов песен, от Дэвида Боуи до Боба Дилана и Билли Холидей.