Пленник (СИ)

— Тоже, что ли, Скуало навестить? — потер затылок Занзас.

— Пропуск на одного.

— Счастливчик.

Мукуро взял мешочек с золотом, чувствуя себя самым скупым в мире человеком, и направился к двери, стараясь не думать, как будет расставаться с такой крупной суммой денег. В конце концов, за лечение и содержание Хибари, а также за возмещение ущерба всем тем, кого он прикончил в его замке, он заплатил раза в три-четыре больше.

— Не забудь, что тебе нужно его и побить, — сказал Джессо. — Никто не поверит в то, что Хибари просто так сдался.

— Знаю, не дурак. Да и драка в любом случае была. Мне, знаешь ли, Кея тоже не преподносит себя на шелковых простынках, — хмыкнул Мукуро и, кивнув на прощание Занзасу, вышел, краем глаза заметив, как в Бьякурана полетела рюмка.

В Казематах его встретил сам Эбернатти. Они отошли в укромное месте в одном из коридоров, где Мукуро расплатился.

— Вы уверены, что сможете? — спросил капитан, прежде чем проводить его к камере Хибари.

— Разумеется. Вы же сами сказали; «Ни для кого не секрет». Вы лучше побеспокойтесь о своей части сделки. Чтобы заключенные его не тронули. В противном случае я смогу заставить вас серьезно пожалеть.

— Да, Ваша Светлость. Извините, Ваша Светлость.

Мукуро вошел в камеру, подождал, пока не закроется дверь, и шаги стражника не удалятся, а потом улыбнулся, подходя к насторожившемуся Хибари.

— Можно?

— А тебе нужно разрешение? — огрызнулся Хибари, садясь.

— Сейчас… сейчас должна прийти стража и… ну, в общем, для того, чтобы тебя поиметь. Все тебя так хотят, прямо отбоя нет.

— Что? Я не проиграл ни одного боя.

— О, нет-нет, это не я тебя наказываю, Кея. Это наказывают Каваллоне. За бунт, за революцию. За то, что он выполнял твою просьбу. Поздравляю, тебя против него не поставят, скорее всего. Зато тебя ждет горячая ночь с зажигательными мужчинами.

— Я смогу справиться.

— Ты со мной одним справиться не можешь, к чему ты себя утешаешь?

— Они — не ты.

— Очень польщен. Но, извини, в данном случае они — это действительно я.

Хибари нахмурился, не понимая, о чем речь.

— Дело в том, что я просто… тупо выкупил тебя у стражи, — протянул Мукуро, снимая пиджак. Хибари медленно проследил за его действиями и обреченно отвернул голову. — Как шлюху. Забавно, правда? И ты можешь не заставлять себя притворяться покорным — Джессо не тронет Каваллоне. Мне сегодня твоя смиренность ни к чему.

— Вот как… — хмыкнул Хибари. — Может, и цепь снимешь?

Мукуро сделал вид, что задумался, развязывая платок.

— Вряд ли бы стража дала тебе такую свободу действий, так что нет, уж прости. И еще — сегодня я буду несколько груб.

— А то до этого ты нежничал, — процедил Хибари, дергая рукой. Стена крошилась, и звенела цепь, но вырвать ее не представлялось возможным.

— О, ты язвишь, это даже мило. И не гипнотизируй меня взглядом, я все равно не боюсь. — Мукуро расстегнул манжеты, подходя к постели. — Что бы они сделали в первую очередь? Хм, ты бы наверняка угрожал забить их всех до смерти, всячески нарывался, и они бы тебя ударили… — Он вздохнул и совершенно неожиданно ударил Хибари в лицо. — Ох, немного слабовато для крепкого стражника.

В голове ослепительно вспыхнула боль, и во рту явственно почувствовался вкус крови. Хибари вскинулся, зная, что каждая секунда промедления стоит ему возможной свободы, и, подобравшись, слепо пнул в пустоту.

— Эй-эй, не разочаровывай меня, — присвистнул Мукуро, легко избежав столь открытого удара. — Давай, как раньше? Ты так рьяно сопротивлялся, что я синяки с трудом прятал.

Мукуро снял с себя рубашку и поежился.

— Что-то вечером тут холодновато. Ну ладно, я все равно сейчас быстро согреюсь. Итак, на чем мы остановились? Ах, да. Еще пара ударов не повредит.

Хибари увернулся и свободной рукой перехватил его кулак, обхватил его ногами за пояс и подмял под себя, едва ли не свернув себе скованное запястье.

— Хах, вот так уже лучше, — рассмеялся Мукуро, слегка удивившись такой прыти. Все произошло так быстро, что он даже среагировать не успел. Никак подучился немного парень. Хибари в очередной раз дернулся, и цепь с грохотом вырвалась из стены, взметнув облако пыли.

— Я убью тебя, — прошипел Кея, сдавливая пальцы на его шее. Его глаза застила пелена безумной ненависти. Когда Мукуро был в такой досягаемой близости, он не мог думать ни о чем, кроме его смерти. В мыслях пролетали болезненные унизительные воспоминания, а в ушах стоял насмешливый смех и вкрадчивый голос, доводя его до полного исступления.

Мукуро, казалось, искренне забавлялся, удерживая его руки так, чтобы не задохнуться. Хотелось буквально разодрать его в клочья, избить до кровавого месива, слышать, как он кричит от боли, видеть, как он загибается и дергается в конвульсиях.

Мукуро отпустил его и вцепился пальцами в рану на плече — он всегда в таких ситуациях целился на больные места. Когда хватка ослабла, Мукуро ударил его ладонью в подбородок, заставляя откинуться назад, а потом схватил цепь, которая все еще была закреплена на запястье Хибари, и обвил ее вокруг его шеи.