Пленник (СИ)

— Моя смерть даже на руку, — убедительно произнес Каваллоне. — Я лидер, но когда я умру, им не останется ничего, кроме как вытащить отсюда Кею. Им нужен будет тот, за которым они могут пойти, а кто может быть лучше того, кто развернул Клевентонскую революцию?

— Но это не так! Хибари не станет вести за собой людей и он не борец с властью.

— Мои люди об этом не знают. Они вытащат. А я… — Дино развернул рукав, показывая забинтованную руку. На пыльной посеревшей ткани выступила кровь и желтый гной. — Новый доктор сказал, что у меня заражение.

— Заражение…

— Лечебница мне не светит, так что я решил, что от тебя толку будет больше, чем от меня. Увези Кею подальше, проследи, чтобы они с Мукуро больше никогда не увиделись.

— Я не собираюсь тебя убивать, — отрезал Скуало, вытаскивая из ножен меч и бросая его ему под ноги. — Ты революционер, ты нужен многим людям, и Хибари в том числе. Я нужен только Занзасу, и то, думаю, что он сможет без труда найти мне замену.

— Бред не неси, подними меч.

— Отказываюсь.

Дино скрипнул зубами. Он с трудом решился на такой шаг, так какого черта спасаемый сам себя в могилу гонит?!

— Скуало, возьми меч.

— Нет, ты даже не представляешь, как будет чувствовать себя Хибари, если ты подохнешь.

— А как себя будет чувствовать Занзас?!

— Занзаса не избивали и не насиловали целый год! Он найдет себе другого, переживет. Ты единственный, кто есть у Хибари после смерти Шамала, я на эту роль не сойду. Я… не пойми меня неправильно, я, можно сказать, люблю Занзаса, но… не могу просто бросить тебя, Хибари. А Оливьеро?

Гул голосов все нарастал: возмущения, желание увидеть сражение, крики о возврате денег — все это сейчас отошло далеко на задний план.

Мукуро нетерпеливо постукивал пальцами по колену, наблюдая, как болтают внизу Каваллоне и Скуало.

Он знал, что так будет, знал, что Каваллоне просто так не согласится, знал, что он идиот. Всегда, когда речь шла о спасении Кеи или кого-то другого, в самый ответственный момент он соскакивал. Мукуро был таким же, только наоборот: он не убивал Кею в самый последний момент.

Занзас мрачно смотрел на Скуало, изредка поглядывая на Каваллоне. Известие о том, что они будут сражаться друг с другом, сначала сбило его с толку, и он даже не знал как реагировать: Скуало он любил, по-своему, а вот Каваллоне он искренне уважал и даже в каком-то роде восхищался им. Конечно, смятение прошло, и сейчас он желал победы лишь Скуало, но смотреть все равно было очень неприятно. Вот если бы вместо Каваллоне был Хибари, тогда было бы проще. От этого мелкого узкоглазого давно уже пора было избавиться.

— Их убьют обоих, — прошептал Ирие, сминая свою панаму и нервно глядя на арену. Бьякуран скосил на него глаза.

— Без него тебя в революционеры не возьмут?

— Может хватит?! То есть… перестаньте, пожалуйста, Бьякуран-сан.

Занзас подался вперед, заметив, как Бельфегор отдает приказы страже, и прикусил большой палец, напряженно хмуря брови.

Мукуро взглянул на нижние трибуны: туда, где затесались в толпу повстанцы, и нервно перевел взгляд на арену.

— Ну же, Каваллоне, черт тебя дери…

Скуало вдруг скрестил на груди руки и сел на землю, подогнув под себя ноги. Дино остался стоять над ним, выпустив из рук свой кнут. Кажется, драться они не собирались.

— Патлатый урод, — стиснул челюсть Занзас.

Стража принялась спускаться по лестнице под свист и гневные крики зрителей, и Мукуро неосознанно схватился за рубашку Бьякурана. Может, Каваллоне еще одумается. Может, поймет, что Хибари для него важнее. Может, у него мозги встанут на место. Какого хрена он просто стоит, замерев словно изваяние?!

— Что бы я ни сказал, не верьте, — произнес вдруг Занзас, глубоко вдыхая.

— А? Ты о чем? — спросил Бьякуран, переводя на него свой взгляд.

— Я вас… я люблю вас, мужики, серьезно.

— Лестно это слышать, но ты выбрал неподходящий момент для…

Занзас хлопнул себя по ногам и вдруг поднялся, прикладывая к губам руку. Раздался оглушительный свист, который обратил на себя внимание ближайшего окружения.

— Занзас! — крикнул Бьякуран, пытаясь ухватиться за него, но тот исчез внизу, распихивая рассевшихся ниже них лордов. — Какого черта он делает?

Мукуро ошеломленно смотрел ему вслед, не понимая, что он собирается делать.

— С дороги, ублюдки, — без обиняков расталкивал достопочтенных господ Занзас, протискиваясь к арене. На королевской ложе его заметили: Виллани схватился за меч, но Бельфегор осадил его, подняв руку. Видимо, он посчитал это забавным или интересным, раз не натравил на него стражу.

Спустившись до самого края, Занзас спрыгнул вниз и приблизился к бойцам. На трибуне воцарилась кромешная тишина, буквально можно было услышать дыхание сидящего рядом человека.

— Ты что делаешь, совсем крыша… — изумленно спросил Скуало и получил кулаком в челюсть. — Ты охренел?!