Пленник (СИ)

— Пасть закрой, я с тобой еще поговорю, — прорычал Занзас и повернулся к трибунам, с омерзением оглядывая их. — Вы все просто ничтожные жалкие черви, — громко произнес он, и его голос был отчетливо слышен в наступившей тишине. — Мусор, недостойный жизни. Я столько лет смотрел на ваши лоснящиеся самодовольные морды, видел ваши насквозь фальшивые любезные улыбочки и мне безумно хотелось блевануть вам в морды. Вас это тоже касается, «друзья» мои.

— Обидно, — хмыкнул Бьякуран, хмуря брови. Не нужно быть оракулом, чтобы понять, что речь шла о них: их дружба была всем известна.

— Вы все просто куча отбросов и вы достойны такого короля.

Виллани снова взялся за эфес. Бельфегор поднял руку, успокаивая его, и взглянул вниз.

— А моего брата ты считал достойным королем? — с улыбкой спросил он, свешиваясь через перила.

— В сравнении с тобой — небо и земля.

Бел расхохотался, запрокинув голову.

— Забавно это слышать.

— Мне плевать, что тебе смешно. Ты ничем не лучше всей это своры лживых псов, готовых облизать тебя с ног до головы за какую-либо милость. Пошли вы все, и ты в частности, Ваше Величество. — Занзас склонился в издевательском поклоне и оглянулся на все еще сидевшего на земле Скуало, который еще больше удивился, увидев на его лице широкую довольную улыбку. Таким он Занзаса еще не видел. — Помнишь, ты спрашивал про мою мечту? Срезай свои патлы, уродец, она только что исполнилась.

— Ты спятил.

— Убей его, — приказал Бельфегор, изменившись в лице. Происходящее перестало его веселить, оскорбления в свой адрес он никогда не терпел. — И его подстилку выпотроши прямо на его глазах.

— Как прикажете, — с едва скрываемым нетерпением произнес Виллани и метнулся к лестнице.

— Они его убьют, — вскочил Бьякуран, собираясь кинуться ему на помощь, но Мукуро его задержал. — Что ты…

— Здесь повстанцы, — сказал Мукуро с какой-то странной уверенностью в голосе. — Здесь орден сопротивления! — закричал он, поднимаясь. Бьякуран огляделся и заметил внизу всполошившихся простолюдин. На солнце ярко блеснул металл.

— Повстанцы! — завопила сидящая рядом пожилая женщина и упала в обморок.

— Здесь революционеры! — заметались лорды, вскакивая со своих мест.

Стража рванула к трибунам, и повстанцам ничего не осталось, кроме как обнажить оружие. Аристократы ломились к воротам, перескакивая через ступеньки лестниц, повстанцы схлестнулись на нижних рядах со стражей, высыпали на арену.

— Нет, нет, нет, — в ужасе оглядывался Дино, хватаясь за голову. — Стойте! Слушайте меня!

— Дино, уходим! — крикнул ему один из своих.

— В Казематы, мы идем за Хибари!

— Двери закрыты, мы ничего не можем здесь. Уходим!

— Не может быть… — Дино ломанулся к дверям, спотыкаясь и сталкиваясь по дороге со стражей или своими же людьми. Дверь была наглухо закрыта изнутри на засов. Дерри должен вытащить Хибари. Он должен был вытащить его, но теперь он должен был сориентироваться и сменить приоритеты. Он сможет, додумается, он… — Кея…

— Дино! — схватил его кто-то за плечо, и он хотел было огрызнуться, но обомлел, обернувшись. На мгновение ему показалось, что дает знать о себе болезнь. Сквозь мутную пелену перед глазами он увидел свою жену. Бывшую. — Выглядишь ужасно. — Она схватила его за здоровую руку и потащила за собой. — Пора бежать отсюда, о чем ты думал… — она замолчала, наводя мушкет, и выстрелила в бежавшего на них стражника, — когда связывался с Рокудо?! Он нас раскрыл, подонок.

— Поговорим, когда уберемся отсюда, — скрипнул зубами Дино, вытаскивая у нее из-за пояса большой нож. Просто ждать и прятаться за спинами своих людей, пока подчиненные пытаются вытащить Хибари из Каземат, он не собирался. Пусть все пошло не по плану из-за гребаного Мукуро, до конца они дело довести все же должны.

— Какого черта? Они должны были выйти во время боя Хибари, — ошалело оглядывался Скуало, не веря своим глазам.

— Какая разница, это наш шанс.

— Но Хибари!.. Это все для него! Я не могу его оставить. Прости, я найду тебя позже, обязательно. — Скуало бросился к назад, выкрикивая имя Дино. Занзас посмотрел ему вслед, чертыхнулся и, быстро догнав, одним ударом в затылок вырубил его. Плевать он хотел на Хибари Кею.

Дино убил несколько человек прежде, чем почувствовал себя плохо. У него подкосились ноги, а потом его ослепила резкая боль в плече — туда попала стрела. Его тут же прикрыли со всех сторон повстанцы, словно живой щит; к ним приближался Виллани.

— Против него нет шансов, — с досадой бросила Анита и ее вдруг осенило. Она размахнулась и, выхватив нож из рук ослабшего Дино, метнула его прямо в королевскую ложу.

— Ваше Величество! — испуганно вскрикнули наверху, и Виллани ринулся обратно на балкон. Он отдал приказ держать короля подальше, но Бел вряд ли пожелал оставаться в стороне и пропустить все зрелище. Когда он добежал, то едва мог стоять на ногах, настолько был напуган.

Бельфегор сидел на полу, его корона лежала рядом, а он зажимал рассеченный лезвием лоб и истерически хохотал. Вокруг него столпились герцоги и стража, пытаясь помочь ему подняться.