Пленник (СИ)

Может, он действительно поторопился? Может, Хибари вовсе не с орденом? Может, на него напали, и ему пришлось обороняться, а тот труп и признаки борьбы появились гораздо позже?

Мукуро взглянул на сереющее небо и понял, что возвращаться было уже поздно: даже если Хибари просто гулял где-то, то он наверняка уже ушел из жилища егеря.

К тому же, это идеальный способ избавиться от боя, в котором он участвовать не хотел. Мукуро знал, что он сильнее Кеи, а убивать его желания вовсе не было, впрочем, как и умирать самому. Расставание — единственный возможный выбор, который позволял им обоим остаться в живых.

По крайней мере, они напоследок хотя бы потрахались.

Мукуро посмеялся и поднялся, поднимая с земли потрепанную сумку, что они с Кеей стащили у разбойников. Надо поторапливаться, ночью будет сложнее выбраться — будет высок риск просто-напросто напороться на солдата, не увидев его в потемках. А еще с наступлением темноты из своих нор выползут дикие животные, а они, быть может, таят в себе опасность гораздо большую, нежели преследователи.

Он держался подальше от протоптанных тропинок и старался идти ближе к зарослям, чтобы можно было в случае опасности спрятаться в кустах. Еще пару солдат он смог бы одолеть, но не больше.

Живот сводило, от жары плавилось сознание, и каждый шаг давался все с большим трудом. Он уже забыл, когда в последний раз пешком проходил столько миль на пустой желудок — кажется, лет двенадцать назад, не меньше.

Мукуро вышел на окраину и, пригнувшись, перебежал к сваленным в большую груду камням. Как и ожидалось, солдат на границе было немерено. Выйти из города незамеченным не представлялось возможным.

Мукуро вернулся в лес и, отбежав на достаточно безопасное расстояние, буквально рухнул на траву. Он не имел понятия о том, как же ему перебраться через границу. Единственный открытый выход был в море, но такое решение было чистым самоубийством — без лодки-то и припасов.

Нет, был еще один вариант. Тоже опасный, но имеющий больше шансов на успешное осуществление.

Идти через главные ворота.

Вряд ли от беглецов ожидают подобной выходки — это за гранью разумности, но именно на это и идет ставка. Скорее всего, главные ворота защищены гораздо слабее, а это дает отличную возможность пройти через них незамеченным. С каким-нибудь торговым обозом, например.

Придется еще раз переночевать в домике егеря и вернуться в город.

На обратном пути Мукуро едва не совершил непоправимую ошибку. Увидев зайца, он едва не вытащил револьвер, однако вовремя спохватился и позволил животному сбежать. Если бы он выстрелил, на шум сбежалась бы все солдаты в округе, и вместо сытного обеда он отправился бы посылкой во дворец, где его скорее накормили бы лошадиным навозом.

Он прибыл к месту ночлега уже в сумерках и сразу же увидел привязанную к дереву лошадь. Это настораживало: сбруя была явно не королевской, да и лошадь не похожа на тех, что принадлежали королевскому дому, но она также не походила на тех, которыми пользовались егеря.

Мукуро долго вглядывался в темные окна, прислушивался, и в конце концов решил все же выйти. Он подошел к мирно стоявшей лошади, лениво работающей челюстями и погладил ее по гриве. Она явно скакала как бешеная последние пару часов точно — на губах еще пена не обсохла. Как же ее загнали.

За спиной скрипнула дверь, и Мукуро схватился за револьвер. Но, когда он развернулся, то едва не выронил из рук оружие.

— Я думал, что ты сбежал, — сухо произнес Хибари, направляясь к нему. Мукуро даже дар речи потерял и просто тупо пялился на него, пока он кормил лошадь сырой морковкой.

— Я думал, что ты, — только и смог выдавить он.

Хибари выглядел так, словно ничто в жизни его не волновало. Взгляд его не вспыхивал искрами ненависти, и его не передергивало от отвращения — он был… словно неживым.

— Ты был с орденом?

— Да.

— Видел Каваллоне?

— Да.

Односложные ответы никак не проясняли ситуацию. Если он был с Каваллоне, то что делает здесь? Как Каваллоне вообще умудрился его отпустить? Или… Кея хочет по-быстрому разобраться с объектом своей ненависти и вернуться?

— Пришел, чтобы убить меня? — хмыкнул Мукуро, немного успокоившись. Все же в действиях Хибари не было ничего противоестественного.

— Разумеется. Не из-за великой любви же, — абсолютно бесстрастно ответил Кея, отряхивая руки. — Я почти в порядке, так что скоро смогу забить тебя до смерти. Наконец-то.

— Ну, это еще вилами по воде написано.

Хибари застыл, глядя в землю, а потом поднял на него глаза. На одно мгновение — прежде, чем его взгляд снова покрылся ледяной коркой, — Мукуро увидел мрачную решительность. Это немного сбивало с толку.

— Сейчас, — сказал он, выдергивая из сумки в седле большой нож, — я хочу драться сейчас.

— Вот как? — улыбнулся Мукуро. — Ты выглядишь так, словно… — Улыбка на его лице померкла. Похоже, до него дошел весь смысл. — Словно ты хочешь, чтобы я тебя убил.

Хибари не ответил, и это послужило лишь подтверждением.

— Ты сдаешься? — тихо спросил Мукуро, чувствуя, как медленно просыпается в нем гнев. — Хочешь, чтобы закончилось именно так?