Пленники рубиновой реки

– Ты считаешь, есть нечто способное все исправить? Тебе проще, ты не видел того, что видела я. – Она говорила тихо, но от каждого слова сидящий напротив Василий вздрагивал, как от серии ударов.

Больше он ничего не сказал. Молча поднялся на ноги и вышел, притворив за собой дверь.

Лена не знала сколько просидела в одной позе, уставившись в невидимую точку на стене. Но когда в окно постучали, она поняла, что наступила ночь, а через стекло на нее смотрит белоглазый ворон…

…Босые ноги обожгло о ледяной металл пожарной лестницы, за спиной осталось распахнутое окно комнаты, где она еще утром была счастлива. Свет ночника казался маяком из прошлого, он оставлял шанс.

Вернуться. Остаться. Простить.

Ухмылка, похожая на оскал, едва уловимое движение пальцев, и свет, замерцав, потух.

Она шла, не чувствуя колючих камешков под ступнями, затем мягкой травы и колючей хвои. Ворон летел впереди, точно зная, что она следует за ним. Ей не нужно уходить, здесь ее дом.

Прохлада близкой реки заставила поежиться, растереть руками озябшие плечи. Жаль, что все обман. Лишь пустое русло, сухое, как ее собственные вены, по которым больше не бежит кровь, не искрится серебряными звездочками при одной мысли о том, кто был рядом совсем недавно, но предал так легко.

Она замерла у крутого обрыва. Впервые не побоявшись посмотреть вниз, увидела, как вода звенящими, бойкими ключами пробивается сквозь черное покрывало листвы. Река оживала на глазах, наполнялась, дышала, шептала что-то неразборчивое, но манящее.

Когда на темную гладь легла лунная дорожка, она без страха шагнула и ощутив упругую пленку под ногами, пошла вперед. Туда, где раскачивалась темная лодка, с опущенными в толщу вернувшейся реки веслами.

Все стало неважным и каким-то далеким. Река обещала покой, то, чего она сама желала больше всего на свете.

Лодка подплывала все ближе, скоро до нее можно будет дотянуться рукой. Хотя, зачем ей лодка, если она идет по воде и не тонет?

Она. Идет. По воде.

Это вовсе не лодка плывет навстречу, лодка только раскачивается от течения.

Еще шаг и вот уже можно заглянуть в нее. Она еще не знает зачем, и что-то ее останавливает, но, справившись со ступором, все же склоняется и видит бледное лицо, мокрые рыжие волосы, прилипшие ко лбу. Человек ей знаком. Они точно виделись раньше, вспомнить бы, где и при каких обстоятельствах.

Громкий клекот над головой раздался так неожиданно и резко, что она едва удержалась на ослабевших ногах, в последний момент успев упереться о лодочную корму.