Пленники Сабуровой дачи

— Не только неприятностей, — резонно возразил он другу, когда тот тоже вышел на улицу. — Приятности тоже имеются. Ты вот от ограбления меня сегодня спас. Я, если честно, даже как-то растерялся. Не драться же с этими недоумками?

— А, это? — Коля самодовольно ухмыльнулся. — Это я могу. И драться никакой необходимости не было. Поверь мне, друг, одного правильного взгляда достаточно, чтобы такую шушеру шугануть. Они трусливые в душе, все как один.

— Пятеро трусов, — аккуратно заметил Морской, — в любом случае в выигрыше перед одним храбрецом.

— Но я ведь тоже был один, — не унимался Николай, — а они разбежались.

— Нас было двое…

— Да нет! — разгорячился Горленко. — Все дело во взгляде. Смотри! — решив перейти к наглядной демонстрации, он обогнал друга и, резко развернувшись, начал наступать: — Смотришь в глаза вожаку. Очень серьезно. Ничего не говоришь, прешь вперед. — Он замолчал и вынудил Морского отступить. — Потом делаешь что-нибудь, демонстрирующее серьезность твоих намерений, — Коля резко махнул рукой у самого лица собеседника. — Вот так!

Морской тихо выругался, растерянно провожая взглядом выбитую из его губ папиросу. Поднял на Колю полный осуждения взгляд.

— Все это глупости, — сказал устало. — Не забывай, как ты одет. Увидев военного, мальчишки не пожелали связываться и сбежали. И перестань меня нервировать!

Возможно, перепалка продолжилась бы — Николай не любил признавать собственную неправоту, — но тут к мужчинами присоединилась Света. Судя по всему, встретившись после долгой разлуки, чета Горленко решила впредь не расставаться ни на миг. По крайней мере, на запланированный после бани визит в честь новоселья к Морским супруги собирались пойти вместе. Света поджидала мужа у останков Купеческого спуска.

«Удивительно, что в баню вместе с Колей не пошла!» — мысленно хмыкнул Морской, хотя на самом деле был рад Светлане.

— Я полбазара обошла, — задорно затараторила она, водружая мужу на плечо большую авоську с продуктами, обернутыми различными газетами. И тут же принялась отвечать на еще не заданный мужем вопрос: — Да-да, как я и говорила, там все разрушено. Но люди-то есть. Торговля идет. И не останавливалась никогда. К счастью! Сейчас, например, я очень выгодно обменяла твой паек и твои деньги. Что бы там наши пустомели ни говорили, а деньги — штука полезная. На базаре с их помощью такие лакомства сыскать можно — ни в одном магазине ни за какие карточки ничего такого не получишь. Хорошо, что ты ничего не тратил так долго! С рук все недешево, конечно. Но раз в жизни можно.

— Запрещено же! — удивился Коля, подразумевая запрет на частную торговлю, недавно снова провозглашенный в Харькове.

— Запрещено, — весело пожала плечами Света. — Но продают же! И до войны тоже продавали, вспомни! А знаете, кого я встретила? — она переключилась на новую тему. — Двойрину подругу, Женю-Джавгарат…

— Ничего себе фамилия! — удивился Николай.

— Она уже устроилась работать на фабрику, — не удостоив мужа объяснениями, продолжила Света. — Так радуется, что сложные времена позади и не нужно никакие пирожки печь на продажу. Она молодец! И работать успевает, и на субботники ходить. И мальчишек в школу проводить, и друзьям помочь. Ей Двойра про нашу Ларочку уже рассказала, так Джавгарат какой-то отвар целебный хочет сварить по своим хитрым рецептам. Говорит, Ларочка сразу на ноги встанет… Ой! — Тут Светлана резко остановилась и посерьезнела. — Я забыла, что вы оба не знаете главного — Васька сбежал! Один из наших пленников, — пояснила она Морскому. — Самый молодой и… ну прямо скажем… самый не приспособленный к самостоятельным перемещениям. Так что зря ты, — она уже переключилась на мужа, — с раннего утра мотался по городу, проверяя прошлое Дородного. А я не зря в виновность Павла Ивановича не верила. Не тот он человек, чтобы, даже в самых страшных приступах, на людей с винтовкой бросаться. А вот Васек, он… — Света смутилась. — Да нет, он тоже не мог. Но выходит, что и мог… Я не знаю…

Морской мысленно заметил, что ошибся по поводу «не разлучаться ни на миг». Судя по тому, что Коля кинулся в утренние дела, оставив Светлану в Сабурке, работа все же имела для обоих приоритетное значение.

— Светик, — взмолился тем временем Коля, — ты или напридумывала уже себе всякого лишнего, или толком ничего не объясняешь. Мало ли кто куда сбежал. Я тоже, будь я вашим пациентом, сбежал бы при первой возможности.

— Дело было так, — вздохнула Света. — После ночного приступа Павла Ивановича я так расстроилась, что места себе не находила. Утренняя смена несложная — там помыл, тут прибрал, и свободен уже. Я зашла в палату к нашим пленникам. Ну, в смысле к бывшим пленникам. Да и палата вовсе не их — там еще много кто лежит. Да и Павел Иванович же вообще в другом отделении лежит. Но я не об этом.

— Ты зашла в палату, где лежали Васька и Долгов, и? — немножко слишком нервно перебил Коля.