Пленники Сабуровой дачи

Коля почувствовал, как у него отвисает челюсть. Вспомнились сразу все рассказы об ужасном голоде, царившем в Харькове. О домашних животных, пущенных в расход, чтобы хоть чем-то накормить детей. Желание позаботиться об обезьянках в Госпроме выглядело на этом фоне полнейшей нелепицей.

— Не обращай внимания! — вмешался Опанас, даже не скрывая от хозяйки свой скепсис. — Это глупая и зловредная байка. Ее пустили в Харькове недавно, уже после моей реэвакуации. Пустили жулики и бандиты, чтобы заманивать людей в овраг, что на пути к Госпрому, и в само заброшенное здание. Заманивать и там обирать. Кто посердобольней и кормить макак идет, у того еду отбирают. Кто просто поглазеть — рискует без штанов остаться: бандиты ничем не брезгуют. Впрочем, в последнее время все чаще и еду, и одежду и вообще все, что при человеке имеется, отбирают. Разденут, и будь здоров. Мы поначалу патруль туда засылали, а потом плюнули. Бандиты нашим ребятам на глаза не попадаются. А пострадавших все равно пруд пруди. За каждым глупцом, любым слухам верящим, не уследишь.

— Ерунда какая, — насупился Коля. — Знаем, где банды, а поймать не можем? Ну, хорошо, а публикации с опровержениями слухов делали? Или там на живца бандитов ловить пытались?

— Всех не переловишь, — вздохнул Опанас. — И с публикациями тоже не сложилось. Выдать такое в печати — значит обозначить проблему и отчитываться потом о мерах борьбы, сам понимаешь. А у нас людей не хватает. Беседы с населением проводятся, но им, видишь, — он кивнул на Анну Яковлевну, — все до лампочки. Вот вы, — на этот раз он обратился к пугливой собеседнице довольно ласково, — наверняка слышали, что историю про обезьян в Госпроме распространяют бандиты, чтобы заманивать олухов в злачные места?

— А как же! — обрадовалась она. — Слышала конечно. И Ваське, когда всю эту историю рассказывала, так и сказала: не ходи, опасно это. Но он мальчик добрый и храбрый. И очень животных любит. Тем более решил идти. Раз там бандиты, то люди, небось, идти боятся, значит, обезьянок никто не кормит. А у нас неожиданные яблоки…

Опанас демонстративно развел руками — сам, мол, видишь. Вот они — плоды работы с населением.

— Он потому винтовку товарищу Коржу и не отдал, — добавила Анна Яковлевна с гордостью. — Хотя я умоляла: иди отнеси, а потом уже все остальное. Но нет. Сам из-за винтовки ни свет ни заря примчался и сам же ее не отдал. Но товарищ Корж тоже виноват. Васька к нему ведь сначала пошел, но там дома никого не было. А потом уже я ему про свое житье-бытье и про обезьянок рассказала. Тут он и решил, что винтовку потом отдаст. Для защиты обезьянок от бандитов, как ему подумалось, оружие сейчас нужнее.

— С этого момента, пожалуйста, сосредоточьтесь и расскажите все ясно и подробно! — Тут уже оба гостя закричали почти хором.

Оказалось, таинственное «наслучалось» Анны Яковлевны означало следующее: в Сабурке Васька, как всегда с утра, пошел прогуляться по своим любимым тропкам и… нашел армейскую винтовку.

— До этого, — продолжала хозяйка, — Васька слышал разговор какого-то главнейшего врача с нашим соседом, товарищем Коржом, потому знал, что эту самую винтовку очень ищут. И из-за ее пропажи могут сильно всех отругать. И главнейшего врача, и товарища Коржа. А Васька очень их любит. Ну он и смекнул, что оружие надо срочно отдать. Врача в такое время искать бессмысленно — обходы по больным. Да и отвлекаться он не станет — будет сердиться, что не дают людей лечить. Поэтому Васька решил не ждать, а бежать сразу к товарищу Коржу. Обрадовать его и заодно меня обнять.

— И вы, как только он к вам пришел, сразу ему сказали идти кормить обезьян? — не выдержал Коля.

— Чего это сразу? — обиделась Анна Яковлевна. — Он отдохнул с дороги. Весь день болтали и всю ночь — как в детстве. Хотя, конечно, я, как яблоки увидела, так сразу и подумала про Розку с Гектором и Дези. У нас вся улица про них гудит. Я и сама бы к ним пошла, но слишком слаба еще для дальнего пути. Болею я, — она жалобно вздохнула, но тут же взяла себя в руки. — Но сейчас время такое — все болеют. И Васька тоже. Но просто он привычный. Он с детства, поэтому ему не страшно.

— Послушайте, я вас не понимаю, — забыв о всяких тактике и такте, не унимался Коля. — Вы сами говорите, что брата любите. И знаете, что он болен. Что его место — в больнице. А вместо этого отпускаете его одного в злачное место. Еще и с оружием!

— Чего это «с оружием»? — загадочно улыбнулась Анна Яковлевна и указала дрожащим пальцем под кровать: — Васек у двери свое оружие поставил, завернутое в мешок. Ну и… Сами посмотрите под кроватью. Пока Васек мой спал, я винтовку на палку и подменила. Винтовка вон лежит, полотенцем замотанная, а Васька палку в мешке унес. Надеюсь, вернет. Вещь в хозяйстве нужная. Зачем я это сделала? Во-первых, чтобы брат не поранился. Опасно это — с оружием его оставлять! Во-вторых, чтобы товарищу Коржу отдать — его ж ругать будут. Васька про то уже и забыл. Но он не со зла. Он много мыслей сразу думать и не должен. Он хороший и ответственный, просто болезнь такая.