Пленница дорог (СИ)

— Я выросла в обители Светлой Богини. На границе Риволы. Мать-настоятельница рассказывала, что мою матушку Светлую княгиню привезли тайно ночью. Когда она разрешилась мной, то прожила недолго. Денег и украшений, что были при ней, хватило нанять мне кормилицу в деревне. Я росла при обители. Как исполнилось семнадцать лет, ушла в Глияс обучаться военному мастерству. Меня поймали на границе во время учений.

Я намеренно умолчала о роли Проспера в моей жизни. Бодирод потирал подбородок, слушая мой рассказ. Князь лихорадочно соображал, что ему выгоднее живая или мертвая княжна. Не придя к единому решению, он пытливо глянул на меня и задал вопрос:

— Зачем ты мне живой, княжна? С твоим появлением я теряю все. А я, знаешь ли, привык повелевать. Жениться на тебе я не могу, мы родичи, хоть и дальние. Так в чем моя корысть? — князь, не мигая уставился на меня, высверливая дырочку в черепе, словно желая заглянуть и проверить, с каких козырей я пойду.

— Мой отец очень любил мать и не изменял ей. Но дед был тот еще ходок. Количества своих внебрачных детей он и сам не знает. И не все они живут в этом княжестве. Чтобы получить престол законно, тебе придется разыскать всех и убить. Но не думаю, что пролив столько невинной крови, ты получишь благословление Богини. Ты и твой соперник Рунгерд живы только потому, что на ваших руках нет крови моих родителей. Вы повинны только в том, что разоряете княжество борьбой за венец, на который ни ты, ни он не имеете права.

Князь вспыхнул и вскочил со стула, сжимая рукоять клинка и сверля меня глазами, готовый защищать свое мнимое право.

— Сядь и дослушай, — не повышая голоса, приказала, гневно взирающему Бодироду, готовому броситься в бой. — С моим появлением притязания на престол прекратятся. Но мне нужен муж и наследники. Жениться мы не можем, княжна Окавита обещана своим отцом Пресветлому князю Риволы. Вот за него я и выйду замуж.

Сказав это, глянула за спину Бодирода, на Гаролда, кривящего губы в усмешке, прожигающего меня взглядом. Мое заявление он проигнорировал, даже мускул на лице не дернулся. Подивилась выдержке куратора, кажущегося равнодушным к происходящему, и только напряженная поза и лихорадочно мерцающие в свете факелов глаза выдавали нешуточное волнение.

— Зачем тебе Ривольский князь? Он не согласится на такой брак. Твое приданое изрядно обветшало, — глумливо хмыкнул блондин.

— Это не важно. Отец Пресветлого из Риволы и мой обо всем позаботились. Когда весть о том, что мать ждет дочь, достигла Глияса, Пресветлый князь предложил соединить не только руки его сына и будущей княжны, но и объединить земли в одну империю, — глядя как побелело лицо Бодирода, я поаплодировала себе. — Но смерть моего отца не дала осуществиться этому. Теперь я достигла совершеннолетия, и препятствий к браку больше нет.

— Я помню, пару десятков лет назад мой, ныне покойный отец рассказывал что-то похожее. Так ты специально привела брата Пресветлого, чтобы шантажом заставить жениться? — он покачал головой. — Всегда поражался женскому коварству.

Не специально, но свадьба с Пресветлым князем входила в наши с Проспером планы. То ли еще будет, Бодирод! Я все же смогу тебя удивить еще раз. А может и не раз.

— Зачем нам лишние хлопоты? Я привела самого Пресветлого. Вернее он сам пришел, — спокойно произнесла я и подняла глаза на куратора и испугалась.

В лице князя, застывшем как маска, не было ни кровинки. Лишь алыми искрами вспыхивали темные провалы глаз.

— Но-о-о как? Это же Йонас-Гаролд — второй сын и ненаследный князь!

— Родовая татуировка у Гаролда имеет пятизубую корону, тогда как у Калеба только четыре зубца на венце. Хитро придумано, выдать одного брата за другого. И разумно. Если не знать этой маленькой особенности, никогда не догадаешься. Ведь всех, кто помнил настоящего наследника, давно нет в живых.

Князь вскочил, выхватил факел из рук слуги и осветил грудь прикованного. Гаролд был в бешенстве, но сдерживал себя, лишь гневно раздувал ноздри, бросая полные ярости взгляды на меня. И молчал, что совсем не характерно для его ядовитого и трепливого языка.

Ой, ой! Открылся его маленький секретик…

— Что мне даст ваш брак? — не отходя от куратора, обернувшись, спросил Бодирод.

Я бросила крючок с наживкой и Бодирод заглотил. Теперь осталось сделать так, чтобы он не сорвался. Как повторял Проспер: «Алчность и тщеславие — слабые места властьимущих».

— Власть над объединенными княжествами. Ты будешь сочинять законы, а мой муж их подписывать. Гаролд будет сидеть на троне, а править будешь ты, — усмехнулась я, поймав взгляд куратора, в котором читалось пожелание самой мучительной смерти.

Опустившись на стул, поджала озябшие ноги.

— С чего я должен тебе верить, княжна? — Бодирод, подошел ко мне и склонился над моим лицом. Ухватил за подбородок и повернул к себе, пристально вглядываясь. Светлые и мягкие как шелк пряди мазнули по щекам. — Может, вы сговорились с ним, дали себя поймать, а теперь устроили представление передо мной? Водите меня за нос, преследуя свои цели.