Пленница пророчества

Высунулась из спальни я как раз вовремя: Фэрфакс сел на диване, потирая виски. Он встретился со мной взглядом, и я замялась, не зная, как себя вести.

– Доброе утро, – наконец поздоровалась я, выходя в гостиную и закрывая за собой дверь. Колдун неразборчиво промычал что-то в ответ. – Как ты себя чувствуешь?

– Бывало хуже, – спустя несколько долгих секунд, прислушиваясь к ощущениям, ответил мужчина. Он провел рукой по зажившей ране, с отвращением сбросил остатки праздничной рубашки и потянулся, хрустнув костяшками пальцев. – Надеюсь, ты не собираешься делать из этого трагедию?

– В мыслях не было, – соврала я, пристально разглядывая свежий шрам. С одной-то стороны, очень хотелось научиться применять силу, а с другой – она же меня до чертиков и пугала.

– Тогда перестань так смотреть.

Смутившись, я переключилась со шрама на его живот. На правом боку желтел застарелый синяк, хорошо гармонирующий с отметиной на щеке Фэрфакса. Точно получены в один день. Интересно, кто его так?

Колдун под моим взглядом нахмурился, поджал губы и направился в спальню. Спохватившись, я перегородила ему путь:

– Тебе лучше лежать!

– Сначала переоденусь.

– Зачем?

– Зачем? – эхом повторил Фэрфакс и усмехнулся. – Прикрыться от тебя. Ты на мне еще одну дырку сделаешь.

– Я принесу.

Колдуну надоело препираться, и он довольно грубо отодвинул меня в сторону. Резко распахнув дверь, Фэрфакс замер на пороге, оглядывая бардак.

– Я могу объяснить, – мне оставалось только оправдываться. – Это случайность.

Мужчина поднял с пола промокшую дорожную сумку. С горьким вздохом вытащил заляпанную вязкой жижей маленькую книгу в черном переплете. Я чуть ли не до крови прикусила щеку изнутри, панически вспоминая, что книжку эту Фэрфакс читал постоянно и, видимо, очень любил.

– Надеюсь, тебе понравилось громить мою спальню. За что? Неужели все из-за вчерашнего?

– Да, то есть не совсем. Я пробовала, тренировалась… И оно получалось, а потом не получилось, и все упало.

– Откуда упало? Что упало?

– Я подняла их в воздух. – Я ожидала, что колдун разозлится еще сильнее, но он смолчал, с досадой проверяя остальные карманы. Несколько пузырьков не разбились, и он переложил их в ящик комода. – Извини. И не злись, пожалуйста.

Выглядел мужчина все так же потрясенно, словно я не комнату его разрушила, а воткнула нож в спину. Но все же не торопился срывать на мне гнев, а даже будто бы заинтересовался. Он глубоко вдохнул, качнул головой – в этот момент я была готова поклясться, что он спорит с самим собой, зачем вообще оставил меня, и повернулся:

– Не буду. Покажи. Забери ее.

Просьба колдуна была ожидаемой. Я уставилась на многострадальную сумку, сосредоточилась и попыталась ее протянуть. Когда спустя минуту попыток ничего не произошло, колдун громко прочистил горло.

– Не получается. – Я чувствовала себя ужасно глупо.

– Конечно, – фыркнул мужчина, разжимая пальцы и выпуская сумку на пол. Та шлепнулась вниз с отвратительным мокрым звуком, несколько недобитых осколков мелодично звякнули внутри. Колдун перешагнул через нее, открыл шкаф и накинул на плечи чистую рубашку. – Я даже знаю почему.

– Почему?

Фэрфакс отвечать не стал. Вместо этого с силой захлопнул шкаф – бедная дверца отскочила обратно, жалобно скрипнув, – и вышел из комнаты. Он чертыхнулся, заметив бурые кляксы на ковре, и прошел в кухню, где сердито загремел посудой. Оглядев напоследок учиненный беспорядок, я уныло побрела следом, ожидая если не физической кары, то точно словесной гадости. На его месте я бы подобное просто с рук не спустила.

– Ты выглядишь так, будто вообще не спала, – удивительно миролюбиво бросил колдун, налив себе воды. – Опять кошмары?

Внутри все сжалось, когда перед глазами пронеслись обрывки давешнего сна, а потом они сменились воспоминаниями о ночи в переулке. Стоя в светлой теплой комнате, я вновь почувствовала осеннюю промозглую сырость и, что самое странное и пугающее, чужую ладонь на своем запястье. Даже вспомнила, что кожа у того незнакомца была мягкой, но холоднее ночного воздуха. Все-таки он не оживший сон, и колдуну, пусть и не считает мои слова серьезными, стоит об этом знать.

– Я бы хотела поговорить.

Фэрфакс замер, так и не донеся кружку до рта.

– О том, что произошло вчера?

– И об этом тоже. – Я замялась, заметив, как помрачнел колдун. – Мне очень жаль…

– А мне казалось, что ты, наоборот, должна радоваться: помнится, я устал слушать твои пустые угрозы и про казнь, и темницу, и гвозди под ногтями. Наконец-то хоть что-то из этого осуществилось.

Я не нашлась что ответить и закусила губу.

– Если тебя так мучает совесть – я не злюсь. Вышлешь из Капитолия две сотни золотых, и забудем об этом, – проговорил он, залпом опустошая чашку. – Мы можем начинать?

Я коротко кивнула, подходя к столу. На самом деле, мне хотелось грубо осадить Фэрфакса и заставить выслушать. И так уж и быть, часть с извинениями я бы точно из этого разговора вычеркнула!

– Так почему у меня не получилось?