Пленница тьмы (СИ)

— Поэтому, ему бы я сказала “да”, но не вам.

Демон брезгливо скривился.

— Чего ты добиваешься? Ты серьезно полагаешь, что я полечу воровать цветы из райского сада, чтобы услышать твое “да”?

Я задумалась. Действительно, в аду нет цветов, а те колючие кустарники, которые росли за воротами тюрьмы, мне и даром не нужны. Да и не исправят цветы серьезного дефекта Бальтазара. Даже если демон положит к моим ногам весь мир, все равно ничего не изменится.

— Нет, я так не думаю.

— Правильно. Я в своем праве взять тебя силой. Другого отношения к наложнице быть не может.

— Да, я забыла об этом, — я поднялась, чувствуя, что говорить становится сложно. Ком подступил к горлу, губы дрожали, словно вот-вот из глаз польются слезы. И севшим голосом добавила: — Берите.

Но прежде чем демон довольно ухмыльнулся, залпом влила в себя полный бокал господского вина.

Лицо Господина вытянулось, приняло совершенно незнакомое, но интересное выражение. Словно, он был одновременно зол, удивлен и восхищен.

Я надула щеки, чувствуя, как выпитое вино подступает к горлу. И прежде чем, сдержать его в себе не смогла, демон пинком отправил меня за дверь.

Обнимая рукой деревянную ступеньку крыльца, я тщательно зарыла в песок последствия своего безрассудного поступка.

Вдруг дверь отворилась, вальяжной походкой вышел Бальтазар, и даже не взглянув в мою сторону, направился к баракам. Я перекрестилась и вздохнула с облегчением. Пронесло.

Но демон быстро вернулся и остановился возле меня. Бросив взгляд исподлобья на могучую фигуру, я заметила длинную цепь в его руках.

— Зачем это? — спросила шепотом и отползла от Бальтазара на несколько шагов назад.

Ответа не последовало. Он присел и одним ударом вогнал толстый колышек, к которому цеплялся конец цепи, в землю. На втором конце болтались оковы.

— Руки, — скомандовал демон, берясь за круглое металлическое кольцо.

Я послушно позволила заковать себя.

— Это мое наказание? — спросила, когда он управился. Мне не верилось. Ни ударов хлыстом по голой заднице, ни пламени, сжигающего кожу. Да я готова сотню лет сидеть и ничего не делать! Оковы меня совершенно не смущали.

— Да, — расщедрился на короткий ответ Бальтазар.

— Спасибо, — я растянула губы в довольной улыбке.

Уже после, спустя час или два, стало понятно, что благодарить не за что. Улыбка сползла с моего лица, как только к баракам стали возвращаться уставшие прислужники. Маркус объявил время отдыха, и вся уродливая толпа расслабилась, распределилась по земле, лежа в самым оригинальных позах, выражающих безграничное удовольствие. Но вскоре они заметили меня. И я почувствовала себя ягненком, хозяином оставленного на съедение голодным хищникам. Сначала один. Потом второй, третий… Один за другим демоны обступили меня плотным кругом.

— Сожрем!

— Выпотрошим!

Дрожащей рукой я дотянулась до двери и заколотила по ней изо всех сил.

На крыльцо величаво вышел Бальтазар. Огляделся лениво и пренебрежительно дернул ногой, которую я обмотала цепью, когда пыталась протиснуться мимо него внутрь комнаты.

— Кто посмел потревожить меня?! — громогласно рявкнул он, напугав меня до дрожи в коленках. Но смотрел демон не на меня, а на пятившихся назад прислужников.

— Это они, — я услужливо ткнула пальцем в их сторону.

— Лгунья! Мерзкая людишка лжет! — хором загалдели они.

Бальтазар не стал разбираться. Нагнулся, вырвал колышек из земли и, обхватив меня поперек живота, с легкостью швырнул прямо в галдящую толпу. Вдогонку мне полетело пламя, за секунду охватившее все живое, что находилось перед взором Бальтазара. Я истошно взвыла, закрутилась волчком в огне. Боль пронзила тело, прошлась по пузырящейся коже. Не разбирая дороги, бросилась вперед, спотыкаясь об встречающиеся на пути горящие тела прислужников. Острые клыки лязгнули над головой, длинные когти вспарывали податливую кожу. Пламени не было конца, оно неприступной стеной окружило нас. Но я разглядела брешь. Маленький клочок земли, чернеющий в оранжевом цвете. И рванулась туда, будто чувствуя, что спасение только там.

Пламя осталось позади. Я поползла к темнице, к Господину, с безразличным видом стоящему на крыльце. На первой же ступени силы покинули меня. Тело горело, будто объятое огнем. Знакомая боль, позабытая, оттого более сильная, невыносимая. Бальтазар оторвался от созерцания казни и вернул на место колышек. Молчаливо удалился, оставив меня наедине с криками моих обидчиков.

Глава 13

По мертвой, выжженной необузданным пламенем, земле ползли тлеющие тела. Огонь не пощадил их, наглядно показал свое превосходство даже над адскими тварями. Я не понимала, как их природная стихия могла обратиться против них. Пламя Бальтазара настолько сильно, что губительно даже для его сородичей?

Я жалобно скулила, рефлекторно расчесывая пальцами ожоги. В глазах горела обида. На черта рогатого. Прислужники заслужили огненное шоу, но я-то за что попала под раздачу? Спросить было не у кого.