Плющ

И было нечто сладкое за этим многоточием, что-то, что заставило мое сердце немного растаять. Для хвастуна-республиканца, да еще и расиста Херб Портер был действительно неплохим парнем.

Что, если... ОН БУДЕТ ГРУБ С ТОБОЙ?

Так заканчивалось последнее предложение, после которого Херб просто стоял, опустив плечи, и смотрел на меня.

- Иди сюда, - сказала я и похлопала по стулу за своим столом. В моей голове крутились около миллиарда мерзких шуток о мертвых младенцах, нимфоманках и глупых европейцах («Польская государственная служба информирует: Десять часов! Вы хоть представляете, сколько это времени?»), но в тот момент я чувствовала близость к Хербу. Я знаю, как странно это прозвучало бы для Джона, который, вероятно, думает, что Херб Портер из другого мира (Планета Рейган), но Херб таким не был.

Знаете, что я на самом деле думаю? Я думаю, что телепатия все меняет.

Просто все.

- Послушай меня, - сказала я. - Во-первых, скорее Риддли подхватит что-нибудь от меня, чем я от него. По-моему, он самый здоровый человек в этой конторе. Безусловно, он в хорошей форме. Во-вторых, он больше похож на нас, чем ты думаешь. Он работает над книгой. Я знаю, потому что однажды видела одну из его записных книжек. Она лежала у него на столе, и я в нее заглянула.

- Это невозможно! – Огрызнулся Херб. - Идея о том, что уборщик пишет книгу... особенно уборщик в этом ЗАВЕДЕНИИ...!

- В-третьих, я очень сомневаюсь, что он сидит на ступеньках и пьет коктейли со своими друзьями. У Риддли есть чудесная маленькая квартирка в Доббс-Ферри, я имела честь быть там однажды, и я не думаю, что они вообще сидят на ступеньках и пьют спиртное в этом районе.

- Я полагаю, что квартира Риддли в Доббс-Ферри - удобный вымысел, - сказал Херб своим самым напыщенным «О-боже-мой-кажется-у-меня-в жопе-палка-торчит» голосом - Если он и отвез тебя туда, то я чертовски сомневаюсь, что это был его дом. Что же касается предполагаемой книги, то как бы начался роман Риддли Уокера? - Гей, опа-па, я сейчас бро расскжу вам тему?

Крайне неприятные слова, но желания ужалить в них практически не было. Благодаря Зениту, чья умиротворяющая атмосфера теперь полностью заполняет наши офисы, я знала, что то, что Херб на самом деле чувствовал в тот момент, было ошеломляющим удивлением... и некоторой неполноценностью. Я думаю, что на уровне подсознания он уже давно понял, что в Риддли есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд. У меня также есть основания полагать, что Херб и неполноценность шли вместе, как лошадь и экипаж, как говорится в песне. По крайней мере, до вчерашнего дня. Вот к этому я и подхожу.

- И последнее, что я хочу сказать, - произнесла я (как можно мягче). - Если Риддли будет со мной груб, мне придется с этим смириться. Я смогу. Я уже неоднократно это делала. Я не ребенок, Херб. Я взрослая женщина. - Я также знаю, что ты приходил сюда, когда я была в другом месте, и обнюхивал сиденье моего стула. Я думаю, что это должно прекратиться, не так ли?

Вся краска сошла с его лица, и на мгновение мне показалось, что он сейчас грохнется в обморок. У меня есть предположение, что телепатия, возможно, его спасла. Точно так же, как я знала, в чем он пришел обвинить меня, он знал - хотя всего лишь за несколько секунд до сказанного - что я в курсе его маленького хобби. Поэтому то, что я сказала, не пришло к нему как гром с ясного голубого неба.

Он снова начал пыжится, немного краски вернулось к его лицу... а потом он просто поник. Мне стало его жалко. Когда такие парни, как Херб Портер, сникают, это не очень приятное зрелище. Вспомните о медузах, выброшенных на берег.

- Извини, - сказал он и развернулся, чтобы уйти. - Больше не буду. Я уже давно подозреваю, что у меня есть... некоторые проблемы. Полагаю, мне пора обратиться за профессиональной помощью. Я буду держаться от тебя подальше, насколько это возможно, и буду благодарен, если ты оставишь это между нами.

- Херб, - сказала я.

Одной рукой он держался за дверную ручку. Он не уходил, но и не оборачивался. Я чувствовала одновременно надежду и страх. Один Бог знает, что чувствовал при этом он.

- Херб, - повторила я еще раз.

Ничего. Бедный Херб просто стоял, втянув голову по самые плечи, и я знала, что он изо всех сил пытается не заплакать. Люди, которые зарабатывают на жизнь редактированием чужих и написанием своих произведений имеют множество недостатков, но иммунитет к стыду не входит в их число.

- Обернись, - сказала я.

Херб постоял еще мгновение, собираясь с мыслями для предстоящего разговора, а потом сделал, как я просила. Его лицо не покраснело и не побледнело, - на нем появилось три пятна, яркие, как румяна, по одному на каждой щеке и еще одно, пересекающее лоб толстой красной линией.