Плющ

Он снова открывает глаза, и да, это Кадат. Он разрастается по всем стенам и ковру, истончаясь по мере приближения к приемной, густой и пышный дальше по коридору. Карлос знает, что где-то там, до сих пор находится тот самый горшок, погребенный под волнистыми зелеными сугробами, которые невидимы для всех тех, кто не верит в силу растения. Дальний конец коридора выглядит таким же непроходимым, как джунгли тропического леса, утопающие в зелени вплоть до флуоресцентных ламп, но Карлос знает, что люди могут беспечно ходить по этому коридору, совершенно не представляя, через что они идут… если, конечно, Зенит не захочет, чтобы они знали. В таком случае это будет последнее, о чем они узнают. В принципе, «Зенит Хаус» — это теперь большой взведенный зеленый медвежий капкан.

Карлос идет по коридору, держа Священный дипломат на уровне груди. Он перешагивает через первую волочащийся усик Зенита, затем через целый сгусток переплетенных лоз и корневищ. Один из усиков шевелится и касается его лодыжки. Карлос терпеливо стоит, и через мгновение прядь спадает. Слева находится кабинет с табличкой «Уэйд, главный редактор». Карлос заглядывает внутрь без особого интереса, затем переходит к следующей двери. Здесь заросли плюща гораздо гуще, лозы покрывают нижнюю часть двери зигзагообразными узорами и обвиваются вокруг ручки свободным любовным узлом. Один усик цепляется за верхнюю стеклянную панель, и пересекает название, как удар зеленой молнии.

— Кентон, — тихо произносит Карлос. — А вот и ты, насмешник.

10:44 утра

В кабинете Херба Портера генерал Энтони Хекслер открывает глаза. Мысль о том, что ему, возможно, приснился голос, даже не приходит ему в голову. Вот что он услышал: Кентон, а вот и ты, насмешник.

Кто-то еще находится в офисе «Зенит Хаус».

Кто-то еще находится здесь этим прекрасным субботним утром.

Стальные Яйца прекрасно знает, кто этот «кто-то еще».

— Тик-тик, — шепчет он, едва шевеля губами. — ЛАТИНОС.

Задремав, Хекслер слегка опустился в кресло Портера. Теперь он соскальзывает еще дальше, желая быть абсолютно уверенным, что макушка его головы не будет видна, если латинос пройдет несколько ярдов дальше по коридору. Для «Карлоса» нормально увидеть здесь беспорядок, главное, чтобы он не увидел здесь человека.

Тихо, как вздох, Хекслер опускает руку в карман брюк и достает еще одну из своих покупок из магазина армейского снаряжения: охотничий нож с костяной рукояткой и семидюймовым вольфрамовым лезвием.

Раздается слабый щелчок, когда Генерал разворачивает клинок и фиксирует его в нужном положении. Он прижимает нож к груди, при этом кончик лезвия почти касается нижней полки его строго выбритого подбородка, и ждет, что будет дальше.

Центральный парк
Небо ясное, легкий ветер, температура 16 °C.

Время: 10:50 утра

Билл Гелб так взволнован своей запланированной экскурсией в Парамус, что почти не спал прошлой ночью, и все же он чувствует себя бодрым в это субботнее утро. Бодрым и возбужденным. Он не мог оставаться в этой проклятой квартире, просто не мог. Как обычно он подумал было о походе в кинотеатр, Билл любит кино, но сегодня он вряд ли бы смог усидеть на одном месте. А потом, в душе, пришел ответ.

В субботу утром в Центральном парке, особенно в такое прекрасное весеннее утро, как это, будут проходить настоящие Олимпийские игры: все от скейтбординга и софтбола до шахмат и шашек.

Кроме того, на краю Овечьего Луга будет проходить игра в кости; в этом Билл почти уверен. Может быть, лавочку и прикрыли, но он не может себе представить, зачем копам понадобилась бы возня с такой безобидной игрой: низкие ставки, молодые белые парни, притворяющиеся крутыми чуваками, бросающие кости. Семь-одиннадцать, малышке нужны новые кроссовки «Адидас». Бутылка или две дешевого вина, идущие по кругу, дают возможность игрокам почувствовать себя крутыми, даже можно сказать декадентствующими личностями, бросающими кости и попивающими «Ночной Поезд»[253] в одиннадцать часов утра.

Билл принимал участие в этих играх, может быть, с полдюжины раз за последние два года, всегда в теплую погоду. Он любит играть в азартные игры, но играть в кости в Центральном парке, когда температура ниже 4 °C? Ни за что. Но сегодня по радио говорят, что ртутный столбец может взлететь до не по сезону 21 градуса тепла, и к тому же… что может быть лучше, чем увидеть, с ним ли еще его сила?