Читаем Плохой парень ("Король экстази") (СИ) полностью

--Получасом позже доставь тебя в клинику, не выжил бы. Четыре дня в отключке. И это!!! --Гросс немного мнется. -- Прости Антош за промах с диагнозом.

--Не переживай man! Нормально!

--Я вообще считаю, человек умирает, тогда, когда окружающий мир его перестает удивлять. Меня  действительность  давно не изумляет,  что желал, получил, мечты кончились, смысла дальше…..

--Прекрати молоть чепуху!--твердо  прерывает нытье друга Гросс.

Он переубеждает перспективами иной понятной жизни. О коей я сам задумывался не раз, часто в последнее время.

-- 24 года, по сути, возраст жизненного старта. Ты же, словно человек проживший, о финише думаешь. Брось дела с наркотой. Влюбись в конце то концов.  Удостоверишься в моей правоте,--тихо мирно рассуждает Гросс.

--Десять лет назад  меня бросало жизнь из стороны в сторону не меньше твоего.  Возраст максималиста, ничего не попишешь. Потом женился, нарожал карапузов,--широко улыбается доктор.

Возрастные метаморфозы, о которых ведет речь   Гросс, доступны моему пониманию. Мне как воздух необходим иной импульс в жизни, перестройка. Любовь, это то, что как говориться доктор прописал.

Доктор понимает меня, через кризис прошел всякий man.

--Мне 36 лет,-- далее сказывает Гросс.-- Не имею твоих материальных возможностей. Однако построил уютный дом. На зеленой лужайке перед жилищем играют дочурки с  лохматой собакой по кличке «Дина». Лаура бывает, выносит мозги  житейскими проблемами, но без перегибов. Мы обожаем друг друга. Занимаюсь любимой работой, со мной верные друзья.  Я счастлив!

--Ты поменяй курс жизни. Начни с чистого листа путь. Радость неподалеку, человек часто не видит естественного счастья. Люди бегут за миражем благополучия, пропуская мимо доступные  вещи, доставляющие истинные удовольствия. Вот, так man!

Прекрасно слышу Гросса, но совсем не вслушиваюсь в произносимые им правильные предложения. Друг в большей степени прав. Он только не учитывает одного. Мы разные по сути восприятия действительности, постановки жизненных приоритетов и задач. Персонажи,  слепленные не из одного теста. Гроссу трудно понять  таких парней как я.

Перевожу скисший взор  с пыльных плафонов люстры тускло горящей под белым потолком на жизнерадостного Гросса. Передо мной счастливый человек среднего возраста, среднего достатка, средними потребностями и  возможностями. Он нашел внутреннюю личную гармонию. Видимо это есть обычное человеческое счастье, договориться с самим собой, чтобы ничто внутри не раздражало и не напрягало.

Он не знает, что такое бударажущий кровь риск, опасная авантюра, возможная угроза жизни при воплощении огромной мечты. Гросс  вкушает радость от  спокойного, размеренного семейного быта. Он не отведал безмерного наслаждения, которое дают деньги. А, именно большие деньги.  Я прямой антипод Гросса. Я подсаженный судьбой, словно наркоман на излишний адреналин, и деньги, деньги и еще раз деньги. Он лечит людей, а я гроблю людское здоровье. Глаза Гросса наполнены чистой, сердечной любовью, несложными, нетрудно исполняемыми мечтами. Мой взор давно потух, уже наврядли, кто то или что-то сможет занести в них искру надежды и веры.

--Как же все сложно по жизни, Гросс!—констатирую я.

--Подумай о том, что я тебе наговорил,--предлагает доктор.

Он не спеша встает с места. Доку пора проведать больных, он изрядно засиделся со мной. Я уговариваю не распространяться о случившемся неприятном инциденте. Он  не сразу, с неохотой, но соглашается.

--Конкретно кого-то подозреваешь? Может в полицию обратиться?—неуверенным голосом советует он.

--Полицию отставить,--категорично возражаю.-- Сам разберусь,

--Единственная просьба, man! Уладь в больнице с диагнозом. Напиши в больничную карту, например отравление или подходящую под симптомы болезнь. Суть, чтобы мусоров местных избежать. Да и вообще  собственная смерть дело сугубо персональное. Не этично копаться в чужом белье. Улавливаешь?

--Да,--Гросс пожимает плечами, недовольно качает головой.

--Извини Антон! Пойду, пациенты дожидаются. Кнопка вызова медсестры слева, помнишь! Зови, если что понадобится.

Наедине с собой раздумываю о моих заклятых врагах. Лютых недоброжелателей персоны Антона Кнутикова наберется ни один десяток. Неплохой результат скажу! К 24 годам ни одного настоящего друга, а ненавистников не хватит пальцев рук пересчитать.  Одних конкурентов спящих и видящих меня мертвым человек пять. Анализирую последние месяцы рабочих движняков, круг делового общения, бытовые конфликты,  нерешенные проблемы потенциально способные привести к смертельно развязке. Ничего не идет на ум.  Экстремальных ситуаций из разборок в бизнесе за последнее время  не случилось.

Я всегда стремился  держать нос по ветру дел. Пользовался помощью стукачей в среде конкурентов, подкупал ментов, чтобы те сливали оперативную информацию о моих деловых соперниках. Молниеносно реагировал на любые агрессивные недружественные поползновения противников. Задействовал Шмелева, правоохранительные органы, чтобы пресечь всякую попытку меня прижать к ногтю. До сегодняшнего дня выходило снимать накал в работе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза