Пловец Снов

Он ещё раз огляделся. Рядом стояли неизвестные ему люди и говорили друг с другом, не обращая на него внимания. Все они были со своими ранами, своими проблемами, своими странностями. Один его знакомый писатель как-то решил, что он создаёт достаточно важные вещи, а потому неплохо бы попытаться прожить подольше, перейдя на «здоровое питание». Литераторы – люди преимущественно бедные, потому единственное, что он мог себе позволить – добавлять в дошираки, составлявшие основу его рациона, свежую зелень. Другой – уже драматург – каждый вечер употреблял кисломолочный напиток тан, чтобы в него проникал дух Макбета и, как следствие, Шекспира. Безумие? Может – да, а может, и нет, поскольку автором он был действительно неплохим. А если всё дело и правда в тане?

О присутствовавших людях Горенов не знал ничего подобного, но был уверен, что никто из них не счёл бы такое поведение расстройством рассудка. Каждый практиковал что-то в этом духе. Георгий разглядывал незнакомцев, размышляя, кто из них мог бы понять его историю про Истину, вылезающую из колодца? Если с кем-то и имело смысл посоветоваться про книгу O, то именно с ними. Но нелегко заговорить, когда тебя считают чужаком. Кроме того, рано или поздно беседа могла коснуться Марии Сергеевны и йога. Нельзя исключать, что его сдадут с потрохами. Равно как нельзя быть уверенным и в том, что никто из собравшихся не ходит ночами по городу с топором, движимый похожим замыслом.

Шанс был невелик, но всё равно взбудоражил Горенова. Прямо сейчас в зале мог находиться самый близкий его единомышленник, но как узнать этого человека? В чём могла таиться подсказка? Георгий ещё раз внимательно вгляделся в лица писателей. Землистый цвет, неглупые, грустные глаза. Внешне они все, как и прежде, казались ему почти одинаковыми, но насколько разные тексты скрывались за этими масками.

Заговорить Горенов всё-таки не решился, хотя, безусловно, почувствовал себя дома. Но даже при этом не стоит быть предельно откровенным и выбалтывать всё, что на душе. Это правило он усвоил за годы супружеской жизни.

Впереди мерцала вывеска «Парикмахерская». Удивительный цвет, совсем не похожий на тот, каким издали поманили его ювелирный салон и рыбный магазин. Георгий никуда не спешил, а главное, уже давно собирался подровнять волосы, потому решил зайти. Раньше его голову всегда приводила в порядок жена, но незадолго до развода она стала категорически отказываться. Надежда настаивала, что стричься дома нельзя, поскольку от этого в квартире скапливается негатив. Его нужно обязательно выносить и оставлять за порогом. «Зачем тогда мы тратили столько денег на семейного психолога, если достаточно сходить в парикмахерскую?» – грустно шутил Горенов. Ни в какую панацею он тогда уже не верил.

В качестве мастера ему досталась немного упитанная, но всё-таки привлекательная блондинка с очень тщательно завитыми в аккуратные волны волосами. Это была охотница. Точнее – женщина-рыбак. Как назвать такую? «Рыбачка» – скорее жена рыбака, но сама не промышляет. «Рыболовка»? Ужасное слово! Наверное, всё-таки «рыбачка», ведь муж и жена – одна сатана. Под мини-юбкой парикмахерши были колготки в мелкую сеточку, а сверху – сетчатая блузка. Нет, эта барышня сама – невод, ловушка. Не человек, а снасть.

Георгий легко располагал к разговору. Навык выработался с годами. Зачем зря терять время в кресле, если можно попробовать выудить что-то пригодное для текста? Женщина-сеть увлечённо рассказывала о недавнем телефонном разговоре со школьной подругой. Дескать, она давно так не смеялась. Даже голос сорвала. Наташа – так звали повелительницу его стрижки – делилась с ней историями о том, что нормальных парней в городе больше нет. От девушки сильно пахло перегаром, но при её внешности и весёлом нраве, а также отчаянном положении это казалось скорее милым.

Сеть была коренной петербурженкой, но всерьёз собиралась перебраться в деревню.

– А сможешь в деревне-то? – недоверчиво спросила пожилая коллега, колдовавшая у кресла слева.

– Вот родители тоже мне говорят… – Наташа сомневалась, но верила в себя. – Да всё там так же! Там тоже «Роллс-Ройсы» ездят, там тоже полно упакованных ребят, готовых скрасить мой досуг. – Она разразилась громким смехом.

На всякий случай Горенов решил сообщить, что женат. Пусть это и не было правдой, но из дальнейшей беседы хотелось исключить момент охоты. Он сделал всё элегантно, посвятив Сеть в то, что супруга отказывается его стричь, а также рассказав почему.

– Мне кажется, это пустое суеверие. А вы как думаете? Как профессионал… – поинтересовался Георгий.

– Мы тоже парней своих не стрижём, – дружно закивали парикмахерши.

– Вот кого ни стригли, со всеми расставались… Или изменяли, или уезжали, или умирали… Вот всегда! Ни разу такого не было, чтобы любовь до гроба, – со вздохом сказала пожилая.

– Парней не стрижём, потому что их нет, – задорно добавила Наташа.