Пловец Снов

Кормить его было безусловным удовольствием, потому, когда он съел большую тарелку супа, Орлова изрядно успокоилась. В то же время Лена жевала пюре с котлетами как-то безрадостно, неловко и неумело, будто впервые держала вилку в руках. Это, в свою очередь, настораживало. Неужели ей не нравится?

До того как Георгий проснулся, Люма ненавязчиво расспрашивала его дочь, как ей живётся с отцом, надолго ли она приехала… Людмила Макаровна искренне хотела заложить фундамент добрых отношений с Леной. Удалось. Девочка оказалась уже достаточно зрелой, чтобы понимать: у папы может быть своя личная жизнь, не связанная с мамой. Это радовало. Только что делать, если она понимала это лучше самого Горенова? Всё-таки на маму хотелось бы посмотреть. С другой стороны, ни одной фотографии в доме – хороший знак.

– И как папины книжки? Продаются?

– Замечательно продаются! Твой отец – большой талант. Я им очень горжусь.

– Ты посмотрела то, что я просил? – не выдержал Георгий.

– Гоша, давай потом.

– Ладно, не буду вам мешать… – Лена воодушевилась возможностью не доедать пюре. – Хорошо вам провести время, – сказала она настолько игриво, что смутила даже отца, не говоря уж о гостье.

– Ты уходишь?

– Да. Надо съездить в университет… Встретиться там…

– В какой именно университет?.. С йогом встретиться?

– Папа, пожалуйста… – ответила дочь совершенно спокойно, без нытья. Как редактор, Орлова обратила внимание, насколько по-разному можно произнести эти два слова.

– Серёжки наденешь?

– Папа… Папочка… – голос раздавался из всё более далёких недр небольшой квартиры.

Люма взяла Горенова за руку, и странность возникшего положения удержала его от дальнейших реплик. Двое сидели на кухне молча, прислушиваясь, когда щёлкнет замок. Георгию это напомнило вчерашние события, но с точностью до наоборот. Прошлым вечером он и Надежда ждали этого звука с нетерпением, поскольку знали, что сказать друг другу. К тому же за окном было совсем темно. Теперь же, при свете дня, и Горенов, и Орлова не представляли, как продолжить разговор. Ей было стыдно, а ему, пожалуй, не по себе. Сегодня Георгий предпочёл бы, чтобы Лена не открывала дверь, осталась дома… Тогда они с Люмой продолжили бы стрекотать о женских пустяках, а он съел бы ещё ухи и тихо улизнул в комнату… Она ведь сейчас откажет… Наверняка…

– Гоша, прости меня, – сказала, наконец, гостья.

– За что? Что ты решила?

– Нет… То есть да… То есть… Я не об этом. Прости за вчерашнее. Я не должна была так себя вести. Это глупо и непрофессионально… А главное, недальновидно, нам ведь ещё вместе работать…

– Люда, не переживай. Ты посмотрела мою книгу?

– Какую? – она сделала вид, словно не понимает о чём речь. Опытный переговорщик, Орлова знала, что теперь Гоша своим ответом, тем эпитетом, который подберёт, сам подскажет ей, как вести беседу дальше, насколько аккуратной следует быть, насколько принципиальным и упорным будет он.

– Ну, ту самую…

«Та самая»… Можно было догадаться. Непросто.

– Ты, наверное, не успела посмотреть…

– Гоша, – Люма изобразила, будто немного рассердилась, – я тебе не о том говорю. Я извиняюсь за другое… Почему ты опять уходишь от ответа?

– От какого ответа? Ты же ни о чём не спрашивала. Что касается твоих извинений, я уже сказал, не бери в голову, всё в порядке. Я не слепой и прекрасно понимаю, но не готов, прости… У меня семья… – В его случае это был не самый убедительный довод, но Люма – не Лена, ей можно врать сколько угодно. – У меня есть женщина… Поверь, я совсем не хочу тебя ранить. Давай сохраним рабочие отношения. И прошу, скажи, как тебе книга?

«Рабочие отношения»… Значит, он тоже не готов расстаться навсегда. А что до другой женщины? Не могла же Орлова всерьёз рассчитывать, будто её Гошенька одинок… Но и он пусть не рассчитывает!

– Поверь мне, тебе это не нужно… – начала она доверительным голосом. – Почему ты, как любой русский писатель, добившись успеха, жаждешь сразу его похоронить? Дорогой мой, продолжай писать то, что у тебя получается… лучше всех! Люди любят твои детективы, так не отвлекайся, не разменивай свой талант, не теряй времени, его не так много… Сейчас хорошо покупают только книги о том, как разбогатеть… и твои.

– Шутишь?! – Горенов в сердцах вскочил. Казалось, капкан только что захлопнулся, сжав его ногу. Вены на шее пульсировали. – «Русский писатель»?!.. Люда, ты с ума сошла? То, что я делаю, вообще не имеет отношения к литературе! Это словесный мусор, сюжетная труха, одни и те же события в разных обстоятельствах по кругу, по кругу, по кругу… Из книги в книгу…

– Гошечка. – Он напугал её, но сердце от этого только забилось быстрее. Орлова пыталась говорить спокойно: – А разве в жизни иначе?.. Родился, детский сад, школа: первый класс, второй, третий… Сошёлся с одной, разошёлся… Сошёлся с другой, разошёлся… Дом, работа, дом, работа… По кругу, по кругу, по кругу…