По дороге любви

Все мне казалось сном —
Сумерки за окном,
Важность негромких фраз
И нежность глаз.

В дом свой ты не спешил,

Будто бы все решил.
Но опоздал чуть-чуть —
Был долог путь.

Не надо, ой, не надо

Твоих горячих взглядов.
Нам не вернуть обратно
Тех дней невероятных.
Не надо, ой, не надо.
Я и сама не рада,
Что жаркий взгляд любила
И обожглась, мой милый.

Помнишь, как в прежних днях

Ты обижал меня?
Ты на часы смотрел,
А взглядом грел.

Ты не спешил прийти,

И разошлись пути.
Больно чуть-чуть, ну что ж,
Меня поймешь.

Не проходите мимо

Женщина курит на лавочке
На многолюдной улице.
Женщине все до лампочи.
Женщина не волнуется.

В жизни бывало всякое,

Не обжигайте взглядами.
Жизнь – не кусочек лакомый,
Это – напиток с ядами.

В синих колечках дыма

Кроется тайный знак —
Не проходите мимо!
Ну хоть не спешите так!

Странные вы, прохожие,

Хоть и широкоплечие.
Женщине не поможете
Этим безлунным вечером.

Вы бы подсели к женщине —

По сигаретке выкурить.
Может быть, стало б легче ей
Память из сердца выкинуть.

А был ли Билл?

Мне как-то приснился сон, что в меня американский президент влюбился. Тогда как раз о скандале Билла Клинтона с Моникой Левински все газеты писали и телепрограммы показывали. Ну, а он как раз в моем вкусе – светловолосый, светлоглазый. Я всю жизнь таких люблю. А Моника – ну, подумаешь. Кстати, тоже, как и я, – не худенькая.

А Клинтон взял, да и приснился мне – вроде, мы с ним танцуем, и он так горячо дышит, что у меня даже челка раздувается. А я ему и говорю:

– Билл, а вы скандала не боитесь?

А он отвечает:

– Боюсь. Но оторваться не могу.

Я про сон всем рассказывать стала, так он мне понравился. Даже стихотворение об этом написала и по телевизору его читала.

И вдруг приходит мне письмо от какой-то женщины из Уфы, и она пишет – вот, мол, вы, Лариса, с Биллом Клинтоном знакомы, и потому посоветуйте, как поступить.

А дело в том, что родила она мальчика и решила его крестить. Пошли в церковь: она с малышом, и соседка с мужем – чтобы стать крестными отцом и матерью. А сосед по дороге в магазин зашел и там напился. И до церкви не дошел. И тогда женщина чуть не заплакала, а батюшка сказал, что ничего, мать крестная есть, а отца крестного можно просто вообразить себе и имя его произнести. А женщина эта утром как раз по телевизору новости смотрела и симпатичного мужчину с волнистыми волосами запомнила. Имя легкое – Билл. Ну она его и вообразила. А батюшка догадался, кого она в виду имеет, и фамилию его назвал. И стал Билл Клинтон как бы крестным отцом названным.

Все бы хорошо, но на другой день снова женщина его по телеку увидела с девкой этой чернявой. И все про овальный кабинет узнала. Правда, что именно они там делали, до конца не поняла, но поняла – что это грех. И выходило, что взяла она в крестные отцы своему сыночку этого грешника. И спрашивает она, что ей теперь делать.

Мне хотелось ей сказать, что теперь ей остается только ждать новых выборов. А мне, например, было жалко, что Билла переизберут и я уже не смогу читать свое стихотворение о нашей с ним любви.

Тут как раз зовут меня сниматься в передаче «Блеф-клуб», и там нужно истории придумывать – веришь-не-веришь. На бумажке пишешь, правда это или нет, бумажку переворачиваешь и рассказываешь. А потом игроки говорят – верят истории или нет. Если совпадает – побеждает отгадавший, если нет – рассказывавший.

Беру я бумажку, пишу – Правда. И рассказываю байку, что однажды Билл Клинтон, когда был в Москве, пошел на радиостанцию «Эхо Москвы» давать интервью. А потом, когда он шел по коридору, то смотрел на фотографии тех, кто бывал на этой радиостанции. Там весь огромный коридор этими фото увешан. Среди них есть и моя довольно симпатичная фотография. Ну вот Билл шел по коридору и все это рассматривал. Потом, уже дойдя до лифта, вдруг развернулся и обратно – в коридор. Охранники, естественно, за ним. А он дошел до моей фотографии, остановился, смотрит. «Кто эта женщина?» – спрашивает.

Ну сотрудники редакции ему говорят:

– Лариса Рубальская это, стихи пишет.

А Билл смотрит и говорит: