По другую сторону холма

Гитлер внимательно слушал, но «следуя своему методу выжидания, сказал, что должен все обдумать. Затем он поговорил о возможных операциях на Средиземном море — в районах Гибралтара, Мальты и Суэцкого канала». Через некоторое время Штудент ушел, а Геринг продолжил беседовать с Гитлером. Следующим вечером Штудент и Геринг вернулись в Берлин; расставаясь, Геринг сказал: «Не утруждайте себя Ольстером. Фюрер не хочет вторгаться в Великобританию. С этих пор вашей основной задачей будет Гибралтар».

Под конец Штудент поведал мне свои личные впечатления о том, как Гитлер относился к вторжению. «Гитлер медлил с нападением, даже имея превосходство в силах, ведь нападать предполагалось на хорошо вооруженного врага, занимавшего укрепленные позиции за водным рубежом». Ему такое сочетание казалось весьма зловещим. Особенно это видно в последующих операциях на Крите и Мальте; также, если смотреть в обратной перспективе, чувствовалось это и во время штурма «Крепости Европы», которую он долгое время считал неприступной. Гитлер недооценивал силу нападающих против береговых укреплений и преувеличивал возможности обороны за водным барьером. (Норвегия, хотя тоже была за водной преградой, считалась «неравноценным врагом». В таком случае все решал быстрый натиск, каковой и был исполнен с величайшим усердием.) Главной ему представлялась проблема снабжения и связи. Больше всего во время десантных операций он беспокоился о том, чтобы высадившиеся войска как можно быстрее наладили связь по суше или по воде. Во многих отношениях этот принцип верен, но Гитлер заходил слишком далеко. В тот период все операции, в ходе которых не представлялось возможным установить абсолютно надежные пути сообщения, казались ему слишком рискованными. Так, например, в 1940 году он даже хотел оставить Нарвик сразу же после первого серьезного осложнения.

Штудент продолжал: «По этим же причинам для предполагаемого вторжения в Великобританию он выбрал кратчайший путь. Возможно, что у него даже не было никакого конкретного плана высадки на береговом участке от Дувра до Лендс-Энда. На совещании в январе 1941 года у меня сложилось впечатление, что он намерен до конца настаивать на как можно более широком фронте, не только на секторе Дувр — Портсмут, но и на продолжении наступления дальше на запад, в район Борнмута — Бридпорта. Соответствующим образом II-й корпус предполагалось использовать на самом узком участке полуострова Корнуолл-Девон для защиты флангов и форсирования прохода на полуостров. Возможно, он действительно хотел довести операцию даже до Лендс-Энда, и тогда корпус предназначался для поддержки связи. Но возможно, собирался ограничиться высадкой на полуострове.

Более того, мне сейчас ясно, что в январе 1941 года Гитлер не отказался от плана „Морской лев“, а только отложил его. Гитлер колебался между „Морским львом“, Гибралтаром и СССР. Для Геринга же желательными были „Морской лев“ и Гибралтар, но не СССР».

Глава XIV Осечки на Средиземноморье

Беседы с генералами пролили новый свет на многие аспекты как североафриканской кампании, так и войны на Средиземноморье в целом. Вот некоторые из основных положений.

Египет и Суэцкий канал были спасены, когда англичане оказались слабее всего. Косвенным образом помогли им итальянцы, испытывавшие зависть к немцам; сыграло свою роль и безразличие Гитлера к этим ключевым районам Ближнего Востока.

Кипр был спасен ценой, которую британцы заставили заплатить немцев за захват Крита.

Гибралтар спасло нежелание Франко впускать немцев в Испанию.

Мальту спасло недоверие Гитлера к итальянскому военно-морскому флоту.

Все это произошло в 1941 году, когда положение Великобритании было самым тяжелым. В 1942 году маятник качнулся в обратную сторону благодаря ожесточенному сопротивлению русских. Далее последовало вступление в войну Америки после нападения на нее Японии и укрепление мощи Великобритании. Но до этого был еще долгий путь. И он стал бы длиннее, если бы не помощь со стороны самого Гитлера.

Именно Гитлер дал англичанам шанс выиграть сражение под Эль-Аламейном, определившее исход войны в Северной Африке. Именно он запретил своим генералам опередить атаку Монтгомери и вовремя отвести войска, что уберегло бы их от полного разгрома.

В Средиземноморье Гитлер вступал с неохотой. Главным сторонником перевода туда военных действий был адмирал Редер, который ясно видел преимущества, открывавшиеся после того, как удалось бы лишить Великобританию ее ключевых позиций в Средиземном море. В этом Редера поддерживал человек, которого он больше всего презирал и которому больше всего не доверял, — Геринг. Закоренелые противники, командующие ВМФ и ВВС, в данном случае объединились, чтобы отвлечь Гитлера от вовлечения Германии в войну с СССР, дав ему возможность продолжить войну с Англией.