По другую сторону холма

Немецкий генеральный штаб также был против отправки войск в Африку, даже в малом количестве. Как утверждал Тома, Браухич и Гальдер вообще не желали вмешиваться в конфликт на Средиземном море. «Гальдер рассказал мне, что попытался предостеречь Гитлера от опасности слишком серьезного вовлечения в этот конфликт, и язвительно заметил: „Наша беда в том, что мы побеждаем во всех битвах, кроме самой последней“».

Но Гитлер не смог удержаться от вмешательства в происходящее на Средиземном море, хотя и сомневался. После поражения Грациани он отправил туда контингент отборных войск под командованием Роммеля с целью стабилизировать ситуацию. Войска были достаточно сильны, чтобы разрушить планы англичан по захвату Ливии, но недостаточно сильны для решающей победы. С весны 1941-го по осень 1942 года военные действия велись с переменным успехом.

Тем временем другие позиции англичан на Средиземном море подвергались серьезным угрозам, хотя до реального их осуществления дело не дошло. Очевидно, этим объясняется тот факт, что о них не слишком широко известно.

Самой серьезной угрозой была планируемая немцами атака на Гибралтар, которая в случае успеха могла закрыть доступ в Западное Средиземноморье. Варлимонт сказал мне: «От плана нападения на Гибралтар отказались в середине декабря, когда генерал Франко сообщил адмиралу Канарису, что больше не согласен с его предложением, которое они с Гитлером обсуждали в Андае в октябре 1940 года. Такой неожиданный отказ для Гитлера стал настоящим сюрпризом, поскольку в соответствии с прежними договоренностями Канариса уже послали в Испанию, в основном чтобы определить точную дату ввода немецких войск в январе 1941 года». Напрямую Франко не отказывался, но всячески медлил с выполнением договоренностей, утверждая, что «Испания не может вступить в войну к указанной дате», в качестве аргументов указывая на «продолжающееся присутствие английского флота, недостаточную военную подготовку Испании и недостаточно разработанную систему снабжения испанских войск».

Поскольку проход немецких войск по территории Испании теперь был невозможен, Гитлер решил «перепрыгнуть» этот участок. Штудент сообщил мне, что в январе получил приказ разработать план захвата Гибралтара с воздуха парашютным десантом. Он изучил вопрос и пришел к выводу, что задача слишком велика для одних лишь парашютистов. Вкратце его вердикт был следующим: «Гибралтар нельзя взять, если мы будем соблюдать нейтралитет Испании». С таким выводом согласились и отложили проект до лучших времен.

С этого момента Гитлер уделял свое внимание исключительно подготовке к вторжению в Россию и оккупации Греции с целью держать англичан подальше оттуда. Недавние события потребовали более серьезного вовлечения в конфликт на Балканах; необходимо было что-то предпринимать и с Югославией. Впрочем, успешное покорение как Югославии, так и Греции в апреле и отражение атаки высадившейся в Греции британской армии не решило проблем обеспечения безопасности флангов так, как это сделала бы нейтральная буферная зона. Все еще проклиная Муссолини за недальновидную авантюру, Гитлер вынужден был предпринять дальнейшие шаги по устранению английской угрозы.

Выражая точку зрения ОКВ, Варлимонт сказал: «После оккупации отдел национальной обороны получил приказ Йодля, исходивший от самого Гитлера, исследовать стратегические перспективы захвата Крита или Мальты. Мы отдали предпочтение Мальте. Гитлеру же более важным казался Крит из-за его близости к Эгейскому морю и роли перевалочного пункта на пути к Суэцкому каналу». Комментируя последующие события, Варлимонт заметил: «Вскоре стало ясно, что у немецких ВВС недостаточно внутренних ресурсов, чтобы воспользоваться преимуществами расположения Крита в качестве основной воздушной базы Восточного Средиземноморья. Кроме того, оказалось, что с Крита невозможно снабжать и армию Роммеля: железная дорога до Афин едва обслуживала внутренние потребности Греции, а доступных морских судов почти не было».

Больше света на истоки этого плана пролил Штудент, сообщивший удивительный факт о том, что Гитлер поначалу не проявлял особого интереса к захвату Крита, который явился таким потрясением для англичан.

«Дойдя до юга Греции, он хотел прервать кампанию на Балканах. Услышав это, я полетел на встречу с Герингом и предложил план захвата Крита одними лишь воздушными десантниками. Геринг, который всегда легко увлекался, быстро увидел в этом плане большие возможности и направил меня к Гитлеру. Я встречался с фюрером 21 апреля. Выслушав меня, Гитлер сказал: „Звучит неплохо, но не думаю, что это практично“. В конце концов мне удалось его переубедить.