По грибы. Рассказы

Как-то напала я в лесу на богатые брусничные кочки; ягоды были недозрелыми, и пришлось отложить их сбор. Но уже через две недели прибережённая брусника обрадовала меня восхитительной лакированной спелостью. Полюбовавшись, я принялась аккуратно обирать увесистые гроздочки. Но радость моя в мгновение ока испарилась, когда среди брусники я увидела чёрную змеищу, вальяжно расположившуюся на солнышке, – я резко отпрянула, – ну что ты скажешь! Потопталась я, потопталась да и ушла, а через несколько дней снова туда заглянула. И что вы думаете? И брусника была цела, и змея – на прежнем месте! То-то никто до меня не позарился на такие замечательные ягоды, хотя место было не глухое, грибники постоянно ходят. Рядом я заметила полусгнившую, заросшую травой, кучу валежника – логовище змеиное – и поняла: никуда она отсюда не уйдёт!

Так и оставалась брусника необобранной, хорошо её «стерегли». Наверняка потом, в один из пасмурных деньков, кому-то и повезло собрать это богатство, избежав встречи со «сторожем», а я больше туда не заходила.

Опыт показывает: не стоит бояться местной гадюки – это вам не кобра и не гюрза. Но поглядывать, что у тебя под ногами, когда за грибом наклоняешься или ягоды собираешь, надо. А главное – ходить по лесу в резиновых сапогах. И, смельчаки, сами не задирайте гадюк из любопытства – не лезьте на рожон!

Птицы, птички и пичужки

Живём мы на дачах среди птичьего гама и щебета и часто не подозреваем, что вся эта голосистая мелкота тут же рядом тайно и гнездится. И только осенью, когда опадёт листва, обнаружишь ненароком отслужившие ладные гнёзда-корзиночки то в кусте чёрной смородины, то в зарослях малины, да и в других самых неожиданных местах. Прячут пичуги свои домишки от многих хищников, которые не против поживиться их яйцами и птенцами: кошек, белок, ворон, ястребов; да и человеку не доверяют. Однако внимательный наблюдатель всегда может выследить, куда парочка неугомонных родителей таскает всяческую снедь: то, смотришь, мотылька в клюве держит, то гусеницу упитанную, – и так целый день. И не дай бог подойти к птичьему гнезду слишком близко – такой переполох устроят! И всё для того, чтобы отвлечь ваше внимание от птенцов; ну а те, услышав заполошные родительские крики, приникнут мгновенно к донышку своей люльки – и молчок…

Таская своим детишкам корм, птицы не сразу ныряют в гнездо: присядут сначала где-нибудь недалеко, держа добычу в клюве, тщательно осмотрятся, а если надо – и подождут, пока опасный объект скроется из поля зрения. Услышав прилетевшего в гнездо кормильца, птенцы как по команде вытягивают навстречу широко разинутые жёлтые глотки и начинают громко, наперебой, верещать: «Мне! Мне! Мне! Дай мне!» За день заботливые родители всех накормят, никого не обделят. Недели три – и, смотришь, уже выросли и из гнезда выпорхнули! Сидят неуклюжие слётки на жёрдочках, покачиваются неуверенно (хвостики-то, балансиры, ещё как надо не отросли) и непрерывно подают голос родителям: «Фюить-фюить-фюить!» – мол, я здесь, дай есть! И родители ещё какое-то время за ними присматривают и кормят.

***

Какие только «соседи» рядом с нами не живали. Конечно же, никогда не изменяющие нам жильцы – трясогузки. Их излюбленные места для гнёзд – лазейки под шиферной крышей, но однажды, в наше недельное отсутствие, парочка трясогузок устроила гнездо в приоткрытом парнике – прямо на земле, по соседству с огурцами, – и даже успели отложить туда штук пять симпатичных пёстрых яичек. Мы смирились с таким неудобством и старались без дела их не тревожить. Но те быстро управились: высидели, выкормили своих птенцов и освободили территорию.

Целыми днями бегают трясогузки по тропинкам, потряхивая длинными хвостиками («тряся гузками»), ловят мошек и высматривают в траве всяческих огородных вредителей. Очень любят свежевскопанные грядки: стоит отойти от лопаты – они тут как тут – выклёвывают червячков и личинок, прежде хоронившихся в земле.