По грибы. Рассказы

Было, правда, одно лето, когда трясогузок и другую птичью мелочь словно ветром сдуло с нашей территории. А не рискнули птахи поселиться на своих давно обжитых местах потому, что перед домом на высокой сосне, в старом вороньем гнезде, устроилась семья грозной пустельги – небольшого сокола с опасным крючковатым клювом. Крик у неё резкий, звонкий, металлический, как звук циркулярной пилы: «Ций-ций-ций-ций…» – далеко по округе слышен. Мелко трепеща крыльями, пустельга зависает в воздухе, высматривая на земле добычу. Ловит она и мышей-полёвок, и птенцов, и мелких птиц. И кто же после этого захочет поселиться рядом?! Однажды я была свидетелем погони сокола за какой-то птахой, которая, к удивлению, оказалась большой умницей: не имея никаких шансов удрать от преследователя, пичуга целенаправленно, с лёту, проскочила через ячейку забора, а догонявший её хищник с размаху врезался в сетку, распластав крылья. Обошлось без травм. Был как-то подобный случай со мной и в лесу: такая же сообразительная птичка, «улепётывая» от пустельги и ища спасения, кинулась мне на грудь, – слава богу, что пустельга успела затормозить в воздухе и не ударилась в меня когтями! Умеют, оказывается, даже небольшие птахи стремительно оценить и найти выход из патовой ситуации.

***

Жили у нас под крышей сарая и ласточки, лепя свои гнёзда в стыках стропил, но соседские кошки, привлечённые их бесконечным шмыганьем туда-сюда и громким верещанием птенцов, не однажды умудрялись добираться до гнёзд и ронять их на землю.

Любят ласточки большими компаниями сидеть на проводах, опустив вниз раздвоенные хвостики, и упоённо щебетать. А мы радуемся, слушая их счастливую песню: лето в разгаре! Когда-то в моём детстве бабушка скороговоркой подражала их удивлённому щебетанию: «Улетали – молотили, прилетели – па-а-шут! Улетали – молотили, прилетели – па-а-шут!..» С давнишних времён люди пашут, сеют и убирают хлеб, а ласточки и поныне не устают удивляться…

***

В дупле большой и толстой сосны рядом с домом каждый год селились стрижи. Целыми днями чёрными стрелами с весёлым свистом мелькали они над нашими головами, таская мошек своим птенцам. Но как-то по весне их дупло заняла белка с выводком, и стрижам, прилетевшим позже, пришлось ретироваться. В последующие годы они так и не вернулись в опустевшее гнездо, видно, привыкли к новым местам, а наше дупло забыли.

***

Расскажу ещё интересную историю, связанную с птичьим гнездом. Стала я однажды замечать, что где-то под навесом крыльца то и дело верещат невидимые птенцы; а как ни выйдешь на крыльцо – рядом, на ближнем кусте, начинают суетиться и паниковать две серенькие славки – родители. Никак не могла я выследить, куда залетает кормить отпрысков эта парочка, пока в поисках не забралась на стул и не открыла дверцу электрощита, установленного на крыльце. Заглянув внутрь, не сразу и заметила, что на дне его буквально распластались и замерли, слившись с подстилкой из сухой травы, несколько испуганных птенцов. В дверце щитка имелось круглое отверстие для проветривания – оно-то и служило птичьим летком.

А через несколько дней, не успела я и глазом моргнуть, птенцы добрали нужную кондицию и покинули отчий дом – у них это быстро!

***

Одним летом поселилось у нас под боком семейство чёрных дятлов. Чёрный дятел, или желна, значительно крупнее обычного пёстрого дятла, оперение у него угольно-чёрное с ярко-красной шапочкой на голове. Прямо за нашим забором, в стволе старой высокой осины, они буквально вырубили большое, размером с мужскую ладонь, овальное дупло. У пары появилось пятеро птенцов, которые скопом высовывались наружу и начинали громко верещать, заслышав несущего корм родителя, издалека сигналящего своим детям: «Ррю-ррю-ррю-ррю!..» – мол, приготовьтесь, открывайте рты. А тем и готовиться не надо – от нетерпения все глотки уже давно разинуты.

Для пропитания чёрный дятел рьяно потрошит трухлявые пни, выклёвывая их них залежи муравьиных яиц; выковыривает из-под коры поражённых сосен смачных белотелых личинок жуков-короедов.

***

По одной из стен нашей баньки густо разросся посаженный когда-то древогуб, обвив деревянными жгутами установленные ему подпорки. Упёршись в стреху крыши, лиана за много лет намотала под ней причудливый ком ветвей, зарастающий летом густой листвой. Внутри этого укромного, сухого местечка и построили однажды своё гнездо чёрные дрозды. Но не тут-то было. Выследила их кладку хитрая кукушка и стала ежедневно дежурить поблизости, чтобы сделать своё чёрное дело: незаметно подкинуть дроздам в их короткие отлучки из гнезда собственное яйцо. Дрозды неоднократно с шумом прогоняли её, но она не отказывалась от своего умысла и каждый раз снова появлялась на своём посту. Конец этим поползновениям положил гостивший у нас приятель: достал пневматическую винтовку и сделал несколько предупредительных выстрелов по земле, рядом с караулившей «нахалкой». Та сорвалась с места и в панике улетела – уже навсегда.