По южным странам

Первый приморский город — Тартус. Главная улица с современными жилыми домами и служебными зданиями пленяет обилием цветов и разнообразием субтропических деревьев: магнолий, фикусов, эвкалиптов, пальм. Рядом с пальмой растет сосна. На заборах и стенах — знакомая мне по Бразилии бугенвиллея и известная всем, кто бывал в Крыму, глициния. У самого моря, на черной гальке мы разбили лагерь. Когда отступает волна, галька блестит агатовым блеском. Вода прозрачная, чуть зеленоватая. Температура воды и воздуха одинаковая, 26°.

Волны нехотя набегают на берег. Ночь. Море и небо слились. Вверху сверкают звезды, а на море мелькают огоньки рыбачьих лодок, ушедших на ночной лов. Все ленивее и тише бьет о галечный берег волна. Мы долго не ложимся. Когда-то еще придется услышать голос моря?

Ночь на исходе. Море едва приметно отделяется от неба. Чуть слышно шумит волна, будто засыпает к утру. С гор потянул ветерок. В подступивших к воде скалах море выгрызло не то пещеры, не то окна в какой-то неведомый мир. Прижимаясь к гальке, растет чаир, медвежье ухо. На конгломератах высокие злаки и вездесущий колючий потериум — низкорослый кустарник из семейства розоцветных. Животные не едят его, и он успешно разрастается на местах сведенных лесов.

Косые лучи солнца окрасили облака над горами. Море розовеет на востоке и синеет на юге. Когда поднялось солнце, вода стала как на картинах Семирадского. Фиолетово-голубая. На горизонте медленно проплыл пароход. В рабочей палатке шумит примус.

Приморская равнина полностью распахана. Близкие грунтовые воды поднимают насосами и орошают плантации сахарного тростника, табака и хлопчатника. Пшеницу уже убрали, поля готовят к новому посеву. Виноградники редки, а оливы и инжир растут только на горах.

На холмистом мысу вековые дубы окружают старинный мавзолей. Под тенистыми кронами пасется скот и уничтожает юные всходы. Отомрут эти великаны со стволами метровой толщины, и никто не придет им на смену. А ведь такие дубы, вероятно, здесь были искони.

Светло-желтые песчаные приморские дюны контрастируют с синим морем и красной почвой равнины. По дюнам бродят овцы, разбивая скрепленную корнями трав поверхность. Никто не заботится о закреплении песков (а в здешних условиях это так легко сделать), во многих местах ветром гонит песок на поля. Во влажном климате сирийского побережья на песчаных почвах можно было бы выращивать виноград, высаживать деревья и сеять травы, которые удерживали бы дюны от развевания. В гораздо более суровых условиях наших среднеазиатских пустынь ежегодно закрепляют несколько тысяч гектаров подвижных песков, засаживая их деревьями и кустарниками.

Благодатный климат, обилие грунтовой влаги, плодородные почвы — все это предпосылки для интенсивного субтропического садоводства. Здесь можно разводить цитрусовые, сахарный тростник, манго, бананы, финиковые пальмы. Однако все эти растения встречаются здесь лишь в единичных экземплярах.

Латакия — и очень старый и очень юный город. Неподалеку раскопки Рас-эль-Хамра. И хотя Латакия не прямой восприемник столицы угаритов, все же она может считать ее одним из своих почтенных предков.

Существующий морской порт Латакии реконструируется, только за последние два года его грузооборот вырос в несколько раз. В Латакии много новых зданий, тенистых бульваров, достаточное количество гостиниц, привлекательна набережная, оборудованы купальни и пляжи. Латакия обещает стать и курортным городом. Сюда уже теперь во время сезона из разных мест Сирии приезжают желающие отдохнуть и покупаться в море. В праздничные дни туристские фирмы устраивают автобусные экскурсии из Дамаска и Халеба.

Неподалеку от Латакии нам показали учебные помещения сельскохозяйственной школы, земельные экспериментальные участки, где выращиваются «доходные» культуры, и подробно ознакомили с программой обучения. Латакийская школа, основанная в 1926 году, готовит агрономов по субтропическим культурам. Раньше преподавателями там были исключительно иностранцы, и обучались только дети богатых землевладельцев. Теперь же многие предметы читают арабы, и в школе учится немало безземельных юношей, которые потом работают агрономами.

По мнению директора, основная причина, тормозящая развитие субтропических культур, заключается в том, что на побережье мало крупных землевладельцев, а мелкие не рискуют вкладывать средства в мероприятия, которые дадут эффект только через несколько лет, и предпочитают иметь меньший, но зато ежегодный доход от табака или хлопчатника. Латакийские табаки известны во всей Сирии и идут главным образом для наргиле (курительный прибор, сходный с кальяном). Мы советовали усилить подготовку учащихся по хлопководству, учитывая, что в ближайшие годы благодаря технической помощи Советского Союза посевы хлопчатника займут большие площади в районах новых орошаемых земель на Евфрате.