По кличке Рейнджер

И вот прошел следующий концерт. А дальше – ужин и опять долгожданная таблетка.

* * *

Бандера отбросил на пол газету, в которой описывалась бойня в Болотникове. В статье содержалось множество несуразностей. Версии выдвигались обычные – мафиозные разборки, передел сфер влияния, а также привычные причитания: «как мы до такого дошли», «великая криминальная революция».

Бандера и Влад отсиделись в убежище в Каменке, а потом добрались до Москвы. Обосновались они в съемной трехкомнатной квартире в Строгине. Бандера не собирался из нее вылезать, пока окончательно не разберется в ситуации и не продумает, как ею овладеть.

Меньше всего Владу нравились его нынешние обязанности – быть нянькой при беглом воре в законе, по пятам которого идут киллеры. Но никуда не денешься – надо соответствовать роли. Желания Влада сейчас неважны. Неважны его эмоции. Побоку воспитание. Забыть о представлениях – что такое хорошо и что такое плохо. Он сейчас как механизм – предельно функциональный, делающий только то, что нужно. Надо будет для дела – заслонит Бандеру грудью и завалит его врагов. А если ситуация изменится – ни секунды не думая, разрядит в его череп пистолет. Правда, последнее сделает все же с удовольствием: он ненавидел бандитов священной ненавистью человека, выбравшего своей путь – защитника других людей. В общем, надо быть зомби. Человеком-поленом… За это Влад особенно ненавидел операции по внедрению. Насколько легче в лихом бою, когда душа поет, когда боевой кураж и схватка лицом к лицу…

Все попытки вора в законе выйти на контакт с «берлогой» не увенчались успехом. Это означало одно – лаборатория тоже захвачена.

Бандеру мучил вопрос: как могло случиться, что одновременно враг ударил по «даче» и по лаборатории? С самого начала задумывалось так – часть команды работает на производстве, часть – на «даче», и друг о друге они ничего не знают. Так как же ушла вся информация? Кого подозревать, если всей ее полнотой обладал он один. Себя?

В голову ничего не приходило путного, кроме того, что у врагов имелось два источника – и там, и там.

Существовал еще один вариант – самый худший. Его могли продать ближайшие компаньоны. Те, с кем он затевал это дело. Ничего удивительного в их поступке он не находил. Но что их толкнуло на это?

Что у него осталось? Вояка, который вытащил его из пекла. Несколько контактов, на которые выходить можно только с большой оглядкой.

Нет, все не так плохо. Остались захороненные деньги – и немалые. Остались счета в банках, о которых не известно никому, кроме него. Но это все мелочь, все это средство для достижения одной цели. У него осталась одна вещь. Главная.

Что теперь? Устроить Амарову и его приближенным большую резню? Технически сложно. И что это изменит? Секретом «елочки» теперь владеют две стороны. И начнется обычная конкурентная борьба с падением цен, взаимоуступками. Это выгодно покупателям. И невыгодно продавцам.

На второй день пребывания в Москве Бандера вышел на связь с одним своим человеком, которому поручил узнать о состоянии груза на складе в Мытищах.

– Что там? – гаркнул Бандера в трубку сотового телефона.

– Я выяснил, – быстро затараторил человек. – Груз забрали.

– Что ты мелешь?

– Несколько дней назад вывезли.

– Кто?

– Жиган.

– Ах, Жига-ан, – протянул Бандера.

Двенадцать миллионов долларов – именно такова стоимость остатка товара, который Жиган вывез, когда ездил в Москву на переговоры с американцем.

Через два часа Бандере удалось дозвониться до своего незасветившегося помощника в Болотникове. От него узнал, что на «дачу» налетела милиция со всей области. Ждут еще и из Москвы. Город стоит на ушах. Прокурорские и эмвэдэшники, похоже, планируют копать глубоко. Братва в городе ушла на дно и не высовывается. В следственно-оперативную группу посыпались жалобы о творившихся в Болотникове безобразиях. Начальник РОВД Тетеренко отстранен от должности.

– На адресе возник Алтаец, – напоследок сказал помощник.

– Выбрался, сученыш.

– Прихватил на хате какой-то пакет и исчез. И еще – возникал Жиган.

– И того и другого – на вилы! – заорал Бандера.

– Но…

– Хотя… Попытайтесь их за хобот привести. Особенно Жигана. Живьем, сученыш, нужен.

– Бандера, ты не понимаешь. Мы сейчас сидим по углам. И не можем ничего!

– Ладно, до завтра. – Бандера отложил трубку сотового телефона. – Жиган и Алтаец объявились, – сообщил он Владу.

– Выбрались с «дачи»?

– Точно кто-то из них стукач. – Бандера задышал чаще, засипел. – Ничего, еще не вечер…

* * *

Люда пообедала в ресторане неторопливо, вся в предчувствии неземного удовольствия. Расплатилась. Поднялась в номер. Переоделась в халат. Положила перед собой таблетку. Включила телевизор.