По лагерям

– Безопасно тут. Не оттого, что высоченными стенами лагерь обнесен и стражников полным-полно, а что законы есть. И кое-как законы соблюдаем. Вот подрался с кем – гони-ка руду, голубчик, штрафуем. Украл – вороти украденное, да гони-ка руду, вор-голубчик, штрафуем.

Не хочешь – заставят. Поколотят, дурь выбьют, руду до последнего наггета вытрясут. Справедливо. Только не всегда законы чтят, надобливо исполняют. Где выслужиться хотят, где злоупотребят, а бывает…

– Зафакапят все до полного фьуда, подумал я, уже не слушая собеседника.

– Усвой вот что: вокруг спокойно, и тебе не тужится. Суматохи устраивать повода не ищи. Раз усвоил я, остальные – не с деревянными котелками заместо головы – тоже усвоили, – заканчивал бездушный.

– Мне пора идти.

– Возвращайся, если нужен совет.

Как говаривал Бард:

«Советов полон мир, да не видать ответов.

Зажжется лампочка над кем –

Иди ищи, приветы!»

Да, в нашем Лагере не плохо, и мир остальной сносен. Все бы ничего, да уйти нельзя. И как не пробуй, к одному придет – головешки останутся. Так что дальше положенного не подумывают ходить-лазать.

О куполе не говорят. Голубчики лагерей настолько свыклись с положением дел, что ни в какой разговор о нем не втравишь.

Скажу вот как – бóльшая часть обитателей нашего и других лагерей купола не замечают. Прижился купол и стал частью мира. А что там..? за пределами..? Никто и не упомнит. Купол – значит купол. Так положено. Про облака с дождем не спрашивают.

Я лениво, по-хозяйски расхаживал по Родному Лагерю. Иногда с интересом высматривая странности, и редко, краем глаза, ловя силуэт. Беспокойство мое прошло, при появлении я не сторонился, не догонял, – и бесполезно – вскоре даже перестал обращать внимания, хотя бывало, душу холодил пристальный взгляд незнакомца, и потому игнорировать полностью не удавалось.

Его внезапные, странные возникновения, а после – исчезновения без следа, в целом соответствовали обстановке мира под грибами. Я привык воспринимать синий силуэт как очередного болванчика, так было проще, хотя маршрутами он походил на возникшего.

На торге никто не играл, и здешние разговоры меня больше не занимали. Даже обходов Словоплета больше не было. Скука брала изрядная, до глубины сердца.

Я кивнул торговцу:

– Какие новости?

– Все как обычно. Магнаты жируют и устраивают очередной пир, рудокопы с утра до ночи в шахте, я торгую. Не видно тебе?

Можно было сказать, что торговец умело обращается со словами. Но все же он долго сменял эмоцию, а кроме того, похожую информацию в Лагере я уже слышал.

Любые ответы болванчиков оставались деревянными, ровно как и лица.

– Расскажи мне про магнатов.

– Главный из них…

Я прервал диалог и пошел дальше.

Действовали Темные Грибы и днем и ночью. Видимо, поэтому сны мне начали сниться. До того ведь не снились, а тут котелок стал выдавать как по плану. Заснешь и смотришь, сил уже нет!

Великаны, каменные драконы, корабли на быстрых парусах и много-много колдовства разного: безудержная, нескончаемая магия, пугающая грозной силой, совсем не той, что в нашем мире. Огромные арены с тваринами и орудиями для уничтожения оных мелькали предо мною, забывались в туже секунду, и возникали вновь. А еще – поединки стражников в тяжелых доспехах, которые яростно сражались, и было не понять, отчего такая вражда; и диковинные машины, испускающие пар, работали для неведомых целей. Являлись во снах лабиринты с тварями да стреляющими трубками такой силы, что ни один арбалет не сравнится, и еще много чего вырисовывалось.

А спросить-пожаловаться некому – кругом болваны бездушные.

К Финнигану подошел, а он мне:

– Заканчивал бы ты с этими грибами, парень.

Вот тебе и помощник! А как я закончу-то, как?! Ведь столько вещей познал от грибов и синей болотной травы!

Вот разведу грибочков в склянке, закурю самокруточку, и… иду по лагерям, шарю, от одного до другого бегаю неторопливо, усталости не чуя. Хорошо! Хорошо?

Петляния под грибами открывали занимательные подробности о мире. Оказалось, замки разбросаны throughout the world, но заселены немногие. Большинство стояли призраками, в окружении леса или скрытые в горах.

Некоторые и вовсе представляли груды камней, непонятно как скрепленных – держались на честном слове. Странные сооружения, с крохотными окнами и темной пустотой внутри. Предместья таких развалин чаще всего усыпаны обломками не пойми чего, но рассматривать унылое запустение никто не желал; так и стояли они, сваленные на обочине мира.

И никто не зарился. Понятно дело: замок обустроить – мир перекроить надо, привычный ход изменить. Сам собой замок не заживет, дел полно для того нужно.

Замок моего лагеря был не самым большим, но шибко приспособленный для голубчиков. В нем помещалось достаточно людей, – это не считая внешнего кольца, обнесенного высоким деревянным тыном, в котором, собственно, я и обитал, как и основная часть Лагеря – башни замка давали отличный обзор, а местоположение выбрано удачное. Только кем?