По образу и подобию

Палпатин скрипнул зубами, отгораживаясь от настырно лезущего по ученической связи упаднического настроения ученика. Судя по всему, смерть Оби-Вана Вейдера подкосила. Палпатину уже успели доложить о произошедшем и о том, что джедай был подозрительно счастлив, растворяясь в Свете. Он позволил ситху подойти вплотную, после чего нанес один-единственный удар ладонью, который снес тяжеленного мужчину, как картонный макет. А затем Кеноби просто и незатейливо сделал ноги, уходя туда, откуда его при всем желании невозможно достать.

И этот момент Императору очень не нравился.

Данный поступок был нелогичен, следовательно – вдвойне подозрителен. В каноне все было просто: Оби-Ван разыграл перед наивным зрителем спектакль с далеко идущими последствиями, уйдя непобежденным и дав заодно своему почти ученику стимул для борьбы.

Месть. Просто и незатейливо, самое оно для прямых как палка Скайуокеров. Что старший… Что младший… Самое милое дело и самая понятная мотивация.

Кроме того, в свете обнаруженных фактов, появлялось еще одно объяснение данного поступка. Резонанс Силы Люка с Силой Оби-Вана. До этого момента парень был абсолютно нейтральным, куда толкнешь, туда и пойдет. А осознанная жертва – это всегда очень мощно. Такой посыл, деформирующий реальность в нужную сторону, проигнорировать невозможно. Свет впечатался в суть потрясенного произошедшим на его глазах Люка, и парень навсегда стал Светлым. Никаких колебаний… Никаких сомнений. Выбор, сделанный за него, крайне умело и своевременно. Поэтому у Вейдера и не получилось хоть как-то «раскрыть» сыну глаза и соблазнить его властью и прочими благами. Впрочем, ситх не очень-то и старался. Уговоры в любимом стиле ситха: «Есть два мнения, одно неправильное, другое моё». Отрубить парню руку, отоварить по голове новостью о родственной связи, и потом ждать, что искалеченный Люк радостно прыгнет в его объятия? После военных действий. После борьбы и выживания. После смерти того же Кеноби, будь он неладен. После потерь друзей и знакомых.

Естественно, Люк отказался! Палпатин бы тоже отказался… Или согласился, но только до тех пор, пока к нему не повернулись бы спиной.

По узам опять прокатилась волна упаднического настроения, и Палпатин едва не сплюнул на пол от приступа ярости. Соплежуй. С самого детства! Сколько Палпатин знал своего ученика, столько удивлялся его чувствительности. Иногда ничего… А иногда – хоть святых выноси! Весь такой страдалец, чтоб его! Без конца чем-то недоволен. То его в Ордене душат моралями и на мозги капают, и вообще его никто не понимает. То его Падме хвостом вертит и не спешит в койку прыгать. То ему мать снится… Так проверь, дебил! Но нет, мы предпочитаем страдать и грызть подушку, пока не станет слишком поздно. То он мечется, не зная, сообщать о том, что канцлер – зловредный ситх, или нет. Сообщил… Но его тут же принялась грызть совесть за этот подобающий порядочному джедаю поступок, и Энакин снова принялся страдать. Ну а Падме и Кеноби его доконали.

Потом он годами предавался умствованиям и размышлениям о глубине своего падения. Сплошные рефлексии… И откуда в нем такое? Непонятно.

Сам Палпатин такого откровенно не понимал. Совесть он знал только понаслышке, никогда ею не угрызался и вообще бесплодным страданиям не предавался. А ведь были в его жизни и триумфы, и поражения. Но Палпатин вставал с колен, утирал текущую по разбитому лицу кровь и шел дальше, к своей цели.

Поэтому страдания робота Вертера… Ой, Вейдера… Оставили его равнодушным. Ай-ай, ученик потерял смысл жизни! Двадцать лет жил мечтой прикончить Кеноби, получил возможность, и тут его накололи! Сплошное разочарование. А теперь вроде как и жить незачем. Других-то целей у него не было…

Вейдер не имел учеников, которых нужно муштровать годами. О, он натаскивал изредка некоторых инквизиторов, но без души, с ленцой. Никакого подпольного Старкиллера и в проекте не было, уж это Сидиус знал твердо.

Впрочем, и Мары Джейд в этой реальности тоже не было. То ли еще не попалась на глаза вербовщикам, то ли вообще не родилась… Непонятно. Но ее не было. Зато была Теневая гвардия. В Алую отбирали крайне слабых одаренных, почти обычных людей, а вот сильных… О, этих красавцев Палпатин дрессировал единолично. Сейчас их полтора десятка. Форсъюзеры, попавшие в это элитарнейшее подразделение самыми разными путями. Были и бывшие падаваны, и просто найденные на улицах одаренные… Строжайший отбор. Чудовищно выматывающие тренировки. Сидиус никогда не манкировал своими обязанностями, если уж брался кого-то учить, то учил на совесть, вкладывая всего себя в ученика. Что Мол, что Дуку… Они плакали кровавыми слезами, но учились всему, что им давали, впитывая знания невероятными темпами.

Палпатин не помнил, что там говорилось об этом в каноне, но здесь Сидиус был чудовищно эффективным учителем. Его ученики или прогрессировали невиданными темпами, или погибали. Никакой халтуры, проверенные веками и поколениями учителей методики.

И только на Энакине этот отлаженный конвейер дал сбой.