По расчету (СИ)

Между Картером и Теобальдом не всё было гладко. Они молчали в присутствии друг друга, и я чувствовал себя неловко, когда мы ужинали втроём. Картер был мрачнее тучи, угрюмо поджимал губы и отвечал брату резко и невежливо. Герцог эти нападки игнорировал, но я видел, что и он злится на своего секретаря. Как я ни пытался разузнать, в чём дело, у меня ничего не вышло.

Наконец настал день обещанной прогулки к озеру, которую мне обещал Теобальд. Мы собирались также проехаться верхом, а потом покататься на лодке. Я оделся потеплее и направился к кабинету герцога. Подходя я услышал тихий говор. Голоса принадлежали Картеру и Теобальду.

— …ты не имеешь права! Почему ты думаешь, что можешь распоряжаться не только моей жизнью, но и моими чувствами? Я тебе не раб, я имею право сам решать свою судьбу.

— Ты не понимаешь. Я хочу сделать так, как тебе будет лучше, — герцог говорил тихо и сдержанно. — Я желаю тебе только добра. Неужели ты в этом сомневаешься?

— Ты хочешь влезть ко мне в душу. Ты хочешь принудить меня делать то, что мне не нужно. Оставь меня в покое.

— Картер…

— Что? Я неправ? Почему тебя так интересует моя жизнь?

— А если люди узнают? Что тогда?

— Ах, вот как… Люди. Что ж, я вижу, ты печёшься не обо мне, а о своей чести. Ясно.

— Я забочусь о тебе. Ты мой младший брат.

— Чёрт возьми, Тео, я твой ровесник! Я не юнец, которого нужно наставлять на путь истинный!

Я постучался и голоса резко смолкли. Я приоткрыл дверь и еле успел отойти, потому что Картер пулей вылетел из комнаты, бледный от злости.

— Теобальд, простите, я невольно услышал ваш разговор. Что-то случилось?

— Извините, Чарли, но тема эта очень деликатная. Я не смею говорить о подобном в присутствии омеги.

— Картер что-то сделал не так?

— Бунтует. Норов показывает. Это у него пройдёт, не обращайте внимания. Вы готовы ехать?

— Да, — я улыбнулся, но на сердце у меня было неспокойно. Что же такое происходит в жизни Картера, что это становится причиной столь яростных ссор между братьями? И при чём тут молва? Неужели Картер совершил что-то плохое?

Я был задумчив всю дорогу до озера, но свежее весеннее утро, юная листва, тихий плеск воды успокоили меня. Теобальд снова нёс меня на руках до помоста, отлучился ненадолго, чтобы отвязать лодку, а потом помог мне спуститься в неё. Я сел напротив него, он взялся за вёсла и быстрыми, мощными гребками привёл лодку в движение. Мы оказались на самой середине озера. Я улыбался. Без особой причины, просто потому, что солнце грело моё лицо и обнажённые руки без перчаток, потому что ивы клонили ветви до самой воды, потому что проплыла мимо утка, потому что небо было яркое и красочное.

Я опустил пальцы в воду, и она оказалась совершенно холодной — снега сошли сравнительно недавно, солнце не успело прогреть озеро, и от него всё ещё веяло зимней стужей.

Лодка застыла посреди озера, постепенно круги на воде успокоились, и ничто больше не нарушало тишины этого утра. Мы с герцогом молчали. Я не смотрел на него, предпочитая бессмысленно скользить взглядом по блестящей на солнце водной глади, по прибрежному тростнику и старым ивам с юными листьями. Я был смущён. Всё было совсем не так, как за ужином, в присутствии Картера и слуг. Мы были совершенно одни, и я не знал, что сказать. Возможно, слова и не требовались. Я улыбался, наверное, очень глупо. Герцог молчал, глядя на меня, и я не мог успокоиться под этим взглядом.

Я вздрогнул, когда сильные пальцы бережно обхватили мою руку. Теобальд улыбался мне ласково, поглаживая большим пальцем тыльную сторону моей ладони.

— Природа вокруг нас прекрасна, Чарли. Но вы прекраснее.

Я вспыхнул и потупился, не зная, что ответить. Я был совершенно несведущ в любовных разговорах.

— Не бойтесь меня. И не смущайтесь. Я говорю чистую правду. Вы удивительно красивы.

Мне понадобилось много душевных сил, чтобы поднять взгляд и посмотреть ему в глаза. Он улыбался. Меня не хватило и на несколько секунд — я почти сразу снова опустил взгляд.

Мы объехали озеро кругом, полюбовались видом девственной природы, проплыли прямо под кроной плакучей ивы, которая так низко склонилась к воде, что образовала своеобразный коридор из кривых ветвей. Это было удивительно красиво. Я решил, что обязательно нарисую эту иву, когда мы вернёмся.