По следу единорога

– Да не собираюсь я исчезать! – в отчаянии выдохнул эльф. – Я умру!

– Прямо здесь? – поинтересовался Мэллори, отодвигая кресло от письменного стола, словно собирался освободить место для трупа.

– На рассвете, если вы мне не поможете. Мэллори критически разглядывал Мюргенштюрма целых пару секунд.

– Чем?

– Нечто, вверенное под мою опеку, пропало, и если я не верну его до утра, то поплачусь жизнью.

– И что же это?

Мюргенштюрм устремил на него не менее пристальный взгляд.

– Вряд ли вы к этому уже готовы, Джон Джастин.

– Как, черт побери, я отыщу нечто, если даже не знаю, что это такое?! – возмутился Мэллори.

– Верно, – признался эльф.

– Ну?

Мюргенштюрм посмотрел на Мэллори, вздохнул и выпалил:

– Единорог!

– Уже и не знаю, рассмеяться тебе в лицо или дать тебе пинка под зад. Ну вот, а теперь ступай прочь и позволь мне насладиться жалкими остатками состояния опьянения.

– Джон Джастин, мне не до шуток!

– А я не поддаюсь на провокации, Моргентау.

– Мюргенштюрм, – поправил эльф.

– Мне плевать, даже если ты Рональд Рейган. Ступай прочь!

– Назовите свою цену, – возмутился Мюргенштюрм.

– За поиски единорога в Нью-Йорке? – саркастически уточнил Мэллори. – Десять тысяч долларов в день, плюс накладные расходы.

– По рукам! – вскричал эльф, выхватывая из воздуха толстую пачку денег и швыряя ее на стол Мэллори.

– Отчего это мне кажется, что сие добро не от мира сего? – осведомился Мэллори, листая пачку новехоньких, хрустящих стодолларовых купюр.

– Уверяю вас, порядковые номера банкнот зарегистрированы в вашем министерстве финансов, а подписи вполне действительны.

– И откуда же они объявились? – недоверчиво поднял бровь Мэллори.

– От меня, – словно оправдываясь, сказал Мюргенштюрм.

– А откуда объявился ты?

– Как, простите?

– Как слышал, – не уступал Мэллори. – Видал я в этом городишке самые дикие зрелища, да только тебя среди них не было, уж будь покоен.

– Я здесь живу.

– Где?

– В Манхэттене.

– Назови адрес.

– Я сделаю лучше. Я отведу вас туда.

– И не думай, – возразил Мэллори. – Сейчас я закрою глаза, а когда открою, ни тебя, ни денег не будет, а на моем столе появятся розовые слоны.

Закрыв глаза, он сосчитал до десяти и открыл их вновь. Мюргенштюрм и деньги остались на месте.

– Это затягивается дольше обычного, – нахмурившись, заметил Мэллори.

– Любопытно, что за чертовщина была в бутылке?

– Только виски, – сообщил эльф. – Я отнюдь не порождение вашего воображения. Я проситель, отчаянно нуждающийся в вашей помощи.

– Чтобы разыскать единорога.

– Именно так.

– Просто ради любопытства: как, черт возьми, ты умудрился его потерять? В смысле, единорог ведь довольно большая штуковина, чтобы сунуть его куда-то не туда, разве нет?

– Он был похищен, – поведал Мюргенштюрм.

– Тогда сыщик тебе не нужен.

– Как это?

– Чтобы поймать единорога, нужна девственница, верно? Ну вот, а во всем Манхэттене не осталось и пары дюжин девственниц. Просто нанеси визит вежливости каждой из них и в конце концов наткнешься на ту, что с единорогом.

– Ах, если б все было так просто! – мрачно проронил Мюргенштюрм.

– А что ж тут сложного?

– Может, в вашем Манхэттене осталось и не более двух дюжин девственниц, но в моем их тысячи, – а у меня осталось не более десяти часов.

– Секундочку, осади-ка назад, – снова сдвинул брови Мэллори.

– Что это еще за речи про «твой и мой»? Ты живешь в Манхэттене или нет?

– Я же сказал, что живу, – кивнул эльф.

– Тогда что ты тут мне толкуешь?

– Я живу в Манхэттене, который вы видите уголком глаза, – пояснил эльф. – То и дело кто-нибудь из вас замечает его, но когда оборачивается лицом, все пропадает.

Мэллори с усмешкой прищелкнул пальцами:

– Всего-навсего?

– Защитная окраска, – ответил Мюргенштюрм.

– И где же этот ваш Манхэттен? За второй звездой направо и прямо до самого рассвета. [4] – а может, за радугой?

– Да прямо здесь, вокруг вас, – заявил эльф. – Это не другой Манхэттен, а скорее часть вашего, которую вы никогда не видите.

– А ты, значит, ее видишь?

Мюргенштюрм утвердительно склонил голову:

– Надо только уметь смотреть.

– Ну и как же на него надо смотреть? – спросил Мэллори, помимо воли охваченный любопытством.

– Беритесь за работу, – Мюргенштюрм указал на деньги, – и я покажу вам.

– Ни за что, – отрубил Мэллори. – Но я признателен тебе, мой маленький зеленый дружок. Когда я проснусь, я запишу весь этот разговор и пошлю его в какой-нибудь психоаналитический журнал, пусть его разберут по косточкам. Пожалуй, еще отвалят за публикацию полсотни зеленых.

– Это ваше последнее слово? – обреченно повесил голову эльф.

– Именно.

Мюргенштюрм вытянулся во весь свой, хотя и ничтожный, рост.

– Тогда мне надо готовиться к смерти. Простите, что побеспокоил, Джон Джастин Мэллори.

– Ничего, пустяки.

– Вы по-прежнему не верите, не так ли?

– Ни единому слову.

Испустив тяжкий вздох, эльф двинулся к двери. Открыв ее, он шагнул было в коридор, но тут же вошел обратно и поинтересовался:

– Вы, часом, не ждете посетителей?

– Розовых слонов? – осведомился Мэллори. Мюргенштюрм потряс головой.

– Двоих очень крупных, злобного вида мужчин с оттопыривающимися подмышками. У одного из них шрам на левой щеке.