По строкам лавандовых книг. Часть 2

Не знаю, как всё проходит у Прим, но меня эфор заставила вычищать грязь со всех трещинок тела, а потом вызвала в подмогу мастера, что стриг, чесал, одевал меня, и маскировал мне ссадины и раны. Я далеко не из робкого десятка, но даже мне было ужасно стыдно раздеваться до гола демонстрируя все прелести и изъяны тела абсолютно чужому человеку, пусть и мастеру красоты. Они шептались между собой обсуждая меня, о чём конкретно я так и не разобрала, но по отдельным фразам поняла, что меня необходимо откормить, а грудь кажется неестественно пышной для моих малых лет. Но мне уже семнадцать! Что за дикие стандарты в этом пластилиновом царстве?

Среди людей, что мне встретились в Монтисе, Руд и Бри очень выделяются яркостью внешнего вида, остальные выглядят вполне естественно, я бы даже сказала одеты куда более сдержанно чем завсегдашние любительницы ночных гулянок Литора. После изнурительных шести часов полного тюнинга (как выразилась бы Вериния) моего тела и внешнего вида в целом, я наконец поняла почему Руд сказала, что все разговоры за ужином, просто мы закончили, когда на улице уже стемнело.

Под бурные аплодисменты мне позволяют посмотреть на себя в зеркало, на минуту они даже заставили меня улыбнуться, я почувствовала себя звездой. Я стою перед высоким зеркалом, что отражает не только меня в полный рост, но и не малую часть комнаты, дыхание замерло, а глаза не могут оторваться от увиденного. В отражении совсем молоденькая девушка не старше пятнадцати лет, скромно одета. Мне подстригли волосы, теперь они едва спускаются на сантиметр-два ниже лопаток, от чего ощущается непривычная легкость головы, плавные локоны ложатся на плечи. С помощью какой-то маски мне отбелили лицо, выщипали и немного подстригли брови, покрасили ресницы в черный цвет, теперь не нужно красить глаза тушью. Ногти аккуратно подравняли, и придали им полукруглую форму, а ещё отшлифовали каким-то прибором так, что они без лака блестят, как глянцевые.

Темно синие обтягивающие брюки с высокой посадкой и вставками из эко кожи вдоль ног от бедра и до лодыжки, подчеркивают стройность, но смотрятся строго, точно школьная форма. Черный джемпер из мягкой тоненькой шерсти с высоким горлом, прикрывает асимметричный темно-синий кардиган с большими карманами со вставками, как на брюках. Руд объяснила: кардиган предназначается скрывать женственные формы, неприлично такой молодой девушке выставлять на показ свои прелести.

Девушка из отражения в зеркале выглядит в точности, как настоящая я несколько лет назад. Я завороженно любуюсь собой представляя, что в моей жизни не было войны, и я по-прежнему та взбалмошная девчонка, которая перебирает мальчишками и мечтает выйти замуж за уважаемого человека, чтобы выбраться из социальной дыры. Шестичасовая пытка красотой, предназначалась для того, чтобы превратить меня из замурзанной рядовой в девочку младше своих лет. Но зачем?

Мы с Руд наконец-то выходим в холл к ужину. Мужчины покорно ждут за столом, не притрагиваясь к пиру. Строгое военное воспитание Прим заставляет его при виде женщин встать из-за стола, наши глаза встречаются. Он смотрит на меня широко распахнув свои длинные ресницы, словно увидел приведение. Если задуматься, наверное, так оно и есть, ведь я сейчас в точности та девчонка к которой он с удовольствием пробирался почти каждую ночь в окно и делился секретами. Свободные темные брюки и обтягивающая торс футболка графитного цвета, только подчеркивают его спортивное телосложение, так что в отличие от меня, из него умышленно сделали типичного супермена.

Светлые кудряшки, что так мне нравились ещё с детства немного срезали, открыв виски, но оставили золотистые волны удлинённых волос сверху. Странно видеть Прим с такой прической, но должна отметить, он выглядит гораздо мужественней, и ещё привлекательней. Руд тащит на себя стул, его тяжелый скрежет убивает тишину, мы притворяемся, что вовсе не увлечены друг другом и переводим взгляд на эфора.

– Какие прелестные девочки! Мои звездочки! Мы тут уже с голоду умираем пока вы собираетесь к ужину. Ох уж эти женщины, ― женоподобно отмахивается Бри. ― Ты, как всегда, прекрасна, моя прелесть.

Он тянется через стол, чтобы поцеловать руку Руд в знак закрепления своих комплиментов. Со стороны все выглядит так театрально наигранно, что кажется эти двое из прописанного сценаристом образа вообще ни на минуту не выходят.

На пухленькой Руд туго затянутый корсет, что прямо-таки вываливает большую часть её души напоказ, а пачка до колен, точно как у балерины, с кроссовками на высокой платформе и гетры буквально рвут шаблоны известной мне моды.

– Душенька, ты хоть заметила, что я к ужину переоделась в лавандовые оттенки? Это я так хотела сделать тебе приятно, ― пищит часто моргая, моя новоиспеченная надсмотрщица, но я основательно занята едой.