По строкам лавандовых книг. Часть 2

Мы бросаем руки, автоподъемник медленно спускает нас вниз. Даже кататься на подъемнике страшно!

– Что у тебя с лицом Мейсон? Я же сказал: смотрим на флажок и уверенно идем к цели! У тебя на лице застыл ужас и полное отрешение! Ты бежишь от преследования. За этой сценой твоё спасение. Будь добра изобразить это в кадре!

Как вообще можно изображать что-либо, когда ты висишь на тоненьких ремнях, что впиваются во всякие малоприятные места?

– Что с вами не так? Вы партнеры! А шарахаетесь друг от друга, словно враги! ― продолжает выражать свои недовольства организатор. ― Руд! Сделай с этим что-нибудь, иначе мы эту визитку до Рождества не отснимем, не то что до бала!

Возмущенная Руд, раздувая ноздри, как огнедышащий дракон, семенит мелкими шажками в нашем направлении.

– Мне нужно пять минут! Простите нас, пожалуйста, ― мило улыбается в ответ эфор.

Обнимая Прим за плечо, она отводит нас в сторону оглядываясь по сторонам. Удостоверившись, что никто не услышит, вплотную подходит, замыкая наш маленький круг, и с неприсущей ей серьезностью цедит сквозь зубы:

– Слушайте меня. Я не знаю, какая кошка между вами пробежала: любовь, нелюбовь, меня это не касается, но вы должны прекратить капризы прямо сейчас и делать, как часики, всё, что от вас требуют!

– Но… ― пытаюсь возразить я, объяснить, что наши взаимоотношения ни при чем, все дело в скользкой опоре, но Руд напористо обрывает меня на полуслове.

– Никаких, но! Если тебе, Лаванда, нужно об этом поговорить, или побить посуду, как это обычно происходит, или тебе, Примус, нужно кинуть, по этому поводу, что-то в джем, облить всё соком, мы можем по традиции заняться этим завтра! Утром. За завтраком. А сейчас… Сейчас, будьте паиньками! Иначе формат взаимоотношений с нами очень скоро может измениться до неузнаваемости. И я вас уверяю, сладенькие, никому из нас это не понравится.

Руд говорит очень серьезно. На последней фразе вспоминаю пощечину майора и молча, без споров, делаю шаг в сторону площадки. Не так-то и легко вжиться в роль, когда думаешь только о том, как не упасть с высоты пяти метров, но порцию кнута за неповиновение я уже сегодня получила. Опустив вниз глаза, послушно принимаю замечания.

Ассистент объявляет очередной дубль. Позиции заняты. Я иду первая, за мной Прим. Мы выдерживаем расстояние, как и было велено организатором. Метры над землей растут. Стараюсь не думать об этом и не обращать внимания на мокрые ладони. Глядя на красный флажок представляю, как карабкаюсь на высокую стену, за которой нас ждет свобода. Только я и Прим, и больше никакой войны, никаких камер и оружия – нам нечего бояться. Там, за воображаемой стеной, огромный берег океана, в который впадают моря. Берег чистый, теплый песок, синяя, чистая, как слеза вода, радует глаз своим дурашливым настроением и манит нас в свои объятия.

Увлеченная фантазиями о свободе и океане, я не обратила внимание, как расстояние между мной и Прим увеличилось больше положенного. Забываю про флажок, смотрю вниз и теряю равновесие. Нога соскальзывает с круглой узкой опоры. Непроизвольно издаю крик, зажмуриваю глаза, пытаюсь ухватиться за нижние опоры, но падаю. Крепкая рука друга подхватывает меня налету, ухватив за левое бедро. Прим прижимает меня коленом к стене. Я хвастаюсь за опору и пытаюсь отдышаться. Мои глаза напротив Прим, я снова чувствую его дыхание. Теплая ладонь большим пальцем касается голой линии поясницы, а пальцы сжимают задницу так, что страх незаметно сменился млением по телу. Какое-то время мы просто смотрим друг на друга, словно после долгой разлуки. Легкий румянец проступает на щеках друга, он смутился не меньше моего, но не разжимает ладонь.

– Словил.

О том, что я жадно пялюсь на него, я поняла только когда покрутила в голове не меньше пяти раз, как он выговаривал это слово. Даже малейшее шевеление его губ, заставляет моё дыхание сбиться с ритма, а когда эти губы так близко, а рука у меня на ягодице, я совсем не отдаю себе отчет в действиях.

– Стоп! Снято! ― воодушевленно кричит организатор снизу.

Прим резким движением приподнимает меня чуть выше. Одной рукой плотно обхватывает моё бедро и удостоверившись, что я держусь без его помощи, активирует автоподъемник. Я следую за ним. Сердце стучит, эхом слышу пульсирующую в жилах кровь.

– Отличная работа ребятки! Получилось просто супер! Драматично, эмоционально, реалистично… Я бы лучше не придумал! Руд, ты молодец! Отдельное спасибо, ― отпускает напоследок воздушный поцелуй в сторону эфора.

Расхваливая нас за удачный кадр организатор со съемочной группой, просматривает отснятые фрагменты, а мы ждем, пока нас отпустят обратно в Форд. Кадры с Прим необходимо переснять, меня и Бри отпускают, а напарник с эфором остаются переделывать работу.