По ту сторону Войны (СИ)

— Я рад, что с тобой все хорошо… сегодня ты будешь лежать в постели, я буду делать все, что делала ты по дому, сам…тебе нужно отдыхать, — он медленно провел рукой по ее животу и убрал руку, показав на себя. — Тебе не нужно волноваться…тебя и твоего ребенка никто не обидит. Пока не вернется твой муж, я буду вас защищать… — голубые глаза немца вспыхнули решительностью, но, видя ее взволнованный взгляд, Франц потупился.

Остаток дня прошел в покое. Франц, притворно-сердито хмурясь, пресекал все попытки Беатрис подняться с постели в тот день. Разделав тушку зайца и использовав остатки овощей, добытых на соседнем хуторе, он приготовил рагу по рецепту своей матушки, и заставил девушку съесть всю порцию, несмотря на ее красноречивые протесты и жесты, что она боится лопнуть.

С того дня жизнь Беатрис стала еще проще. Франц взвалил на себя все обязанности хозяина дома, причем делал это охотно, насвистывая какой-то веселенький мотивчик, когда колол дрова, таскал воду или мыл полы в доме. На долю девушки он любезно согласился оставить только готовку. Теперь он молчал меньше, стараясь больше времени проводить с ней.

____________________

1. Все хорошо… Поздний ужин (фр.)

2. Спокойной ночи (фр.)

3. Ave Maria! Пред тобой

Чело с молитвой преклоняю…

К тебе, заступнице святой,

С утеса мрачного взываю…

Людской гонимые враждою,

Мы здесь приют себе нашли…

О, тронься скорбною мольбою

И мирный сон нам ниспошли!

Ave Maria! (нем.)

========== Je t’aime ==========

Так прошел еще месяц, весна и тепло в этом году пришли рано. Жизнь Беатрис стала…легче. И спокойнее. Сказав Францу правду, девушка словно сбросила с плеч груз. Теперь она часто улыбалась, легче шла на контакт. Обмороков и ночных кошмаров в этот месяц больше не было. Майер, занимавший соседнюю комнату, стал для девушки необходимым, нужным. Она очень быстро привыкла к тому, что на него можно положиться. А дающий о себе знать малыш и ранняя весна, тепло заставляли радоваться каждому мигу. И за этой радостью Беатрис забыла о страхе, забыла о войне.

Теперь у Беатрис было больше времени для прогулок, которые были ей полезны. В один такой солнечный день, когда Франц был вновь занят делами по дому, а именно стиркой, которую француженка отдала с трудом и чуть ли не боем (всему виной ставший большим живот, который было уже ничем не скрыть и который не позволял нагибаться и, тем более, стирать), де Валуа вышла подышать воздухом. Она не уходила от дома, просто вышла погреться на солнышке.

Сначала она услышала, и лишь только потом увидела, что к деревеньке приближаются четверо мужчин. На них была французская форма. Кто знает, это ведь могли быть раненные, возвращающиеся из своих частей домой, или гонцы — откуда неосведомленной девушке было знать, что военное время порождает не только героев и жертв. На плодородной почве всеобщей нищеты и разрухи процветает дезертирство и растет число мародеров, которые ищут, чем бы поживится на брошенных территориях.

Мужчины тоже заметили девушку, и шедший впереди сделал знак остальным. Франц, взяв таз с бельем, как раз ушел в пристройку возле дома, так что ничего о нежданных гостях пока не знал. Именно это заставило сердце Беатрис ухнуть в пятки. Будь это немцы — де Валуа кинулась бы к Францу незамедлительно. Но то были французы. Муж? Посланцы от Адриана? Раненые? Де Валуа вскинула руку к лицу, прикрывая его от солнца, и поняла, что ее заметили. Вот что за сила дернула ее сегодня накинуть на плечи нарядную зеленую шаль… Девушка оглянулась на пристройку и взмолилась мысленно, чтобы немец не делал глупостей и не вышел ненароком раньше времени. Повезло ли ей? Французские солдаты подошли раньше, чем Майер вышел из «укрытия». Беатрис нарочно громко и на чистом беглом французском поприветствовала незваных гостей. С Францем она говорила медленнее и надеялась, что он услышит и поймет, не высунется.

— Виват Франция! Добро пожаловать добрым бойцам французской армии, — Беатрис дружелюбно улыбнулась, оглядывая мужчин, — Что привело доблестных офицеров к моему дому?

— Хозяйка, — видимо, «лидер» этой компании белозубо улыбнулся, но взгляд его был хищным. Де Валуа стало не по себе, но отступать ей было попросту некуда, — Не найдется ли у тебя, чем накормить гонцов? Приютишь ли четырех солдат в своем доме?

«Рыцари» врали в глаза, не пытаясь выдумывать чего-то залихватского. Беатрис, на свое несчастье в данной ситуации, оказалась слишком проницательна и умна, хотя и не догадлива.

— Деревня заброшена, потому французским воинам нет нужды тесниться в одной комнате одного дома, — девушка, говоря это, открывала дверь в дом и делала мягкий приглашающий жест, словно показывая этим, что в остальном не откажет. Мужчины, ухмыляясь и переглядываясь, вошли в дом.