По ту сторону жизни

— Этого следовало ожидать, — дуя на горячий чай в стакане, сказал с невозмутимым видом дон Диего. — Ещё неделя пройдёт, пока немцы педантично изучат все документы, проверят их подлинность и лишь после того примут решение.

— Интересно, каким оно будет, — сказал Владимир Александрович, усаживаясь за столик. — Им ничего не стоит отказаться от наших услуг, и… Господи, да они могут просто арестовать наши танкеры, а нас и экипаж усадить в лагеря! Они их уже не десятки, а сотни понастроили по всей оккупированной Европе!

— А я уверен, что у немцев другие мысли на наш счёт, — возразил дон Диего. — Привезённая нами нефть — большое подспорье для воюющей Германии. Им нужна нефть и… Им нужны те, кто сами доставляет её в Германию! А таких, как мы, «друзей» у них сейчас не так уж и много.

В кают-компании зависло молчание. Собравшиеся капитаны танкеров предпочитали не высказываться, так как дела работодателей их не касались. Но дон Диего не позволил им сидеть просто так.

— А вы, господа капитаны и помощники, все помните, что надо делать в случае, если нас арестуют немцы?

— Да, помним, — закивали они.

— Не подведёте?

— Нет, господин де Беррио, мы знали, куда и на что идём. А команды… Матросы только и ждут, когда получат зарплату и сойдут на берег!

— Господа, все свободны! — закончил совещание дон Диего. — Расходитесь по своим танкерам и занимайтесь текущими делами. Командам объявите, что зарплата будет выплачена незамедлительно, но чуть позже, когда мы получим оплату за груз! Так слово в слово и передайте!

Капитаны покинули кают-компанию, а дон Диего и Быстрицкий остались вдвоём.

— Немецкий эсминец остановился неподалёку и перекрыл нам выход в море, — сообщил тоном заговорщика Владимир Александрович.

— Не слепой, сам видел, — вздохнул дон Диего. — Я на другое и не рассчитывал.

— Тогда откройте наконец передо мной все свои планы! — воскликнул возмущённо Владимир Александрович. — У меня такое ощущение, что мы действуем здесь не по плану, в который вы меня посвятили, а вслепую!

— Получается, что так, — усмехнулся дон Диего. — Получается всё не так гладко, как я планировал. Немцы не спешат выгружать танкеры, держат нас на рейде и… Во мне просыпается подозрение, что они затевают с нами какую-то игру.

— А вы что, собираясь в плавание, не предусмотрели возможности такого казуса? — с едва уловимой издёвкой поинтересовался Быстрицкий. — Тогда наше путешествие к европейским берегам чистой воды авантюра.

— Считай как хочешь, — поморщился дон Диего. — О цели нашего, так сказать, похода я тебя проинформировал, а предугадать последствия в такое тяжёлое время невероятно трудно.

— Надеюсь, нас не пустят ко дну? — занервничал Владимир Александрович.

— Пока танкеры заполнены нефтью, нет, — покачал головой дон Диего. — А вот потом, после выгрузки… А потом пусть тонут, чёрт с ними. Танкеры застрахованы, и меня меньше всего заботит их потеря!

— Господи, чего вы несёте? — разозлился Быстрицкий. — Вам не жалко танкеров, а мне наоборот. Они же на меня вместе с грузом оформлены! А люди? Вы о командах подумали?

— Подумал, не сомневайся, — улыбнулся дон Диего. — Матросы на «твоих» танкерах большей частью немцы. По моему совету ты набирал на работу тех, кто очень хотел попасть в Германию, но не имел на проезд денег. Твои матросы, можно сказать, приехали домой, на историческую родину, и претензий к тебе иметь не могут.

Лицо Быстрицкого вытянулось.

— И кто же должен будет перегонять танкеры обратно, в Америку? — пробормотал он.

— Никто, — ошарашил его дон Диего. — Советую продать их немцам, а не получится, то просто подари!

С улицы послышался вой сирены. Быстрицкий и дон Диего поспешили выйти на палубу.

— Что это? — задрав голову и глядя на небо, прошептал Владимир Александрович.

— Это гудят бомбардировщики со стороны Дании, — пояснил дон Диего. — Росток — город промышленный и… Его, наверное, иногда навещают английские самолеты, чтобы хоть как-то осложнить жизнь фашистам и их стебанутому фюреру.

Словно в подтверждение его слов из-за туч показались бомбардировщики и, не обращая внимания на залпы зенитных батарей, принялись планомерно сбрасывать смертоносный груз на город, на морской порт и на предприятия оборонной промышленности Третьего рейха…

7

Кузьма пришёл в себя через две недели в немецком госпитале. Санитар, обрабатывавший его раны, встрепенулся и прошептал:

— Как вы себя чувствуете, Юрий Алексеевич?

— Если бы сказал хорошо, то это было бы неправда, — прошептал Кузьма. — Только меня зовут не Юрий Алексеевич, по-другому… Ты меня с кем-то путаешь.

— Зря вы так, товарищ полковник, — тихо проговорил санитар. — Многие офицеры, попавшие в плен, пытались скрыть свою принадлежность к офицерскому корпусу, и подобное поведение вызывает непонимание и неприязнь со стороны немцев. Они считают, что если офицер в солдатской гимнастёрке, то он пытается затеряться в солдатской массе. Они считают, что офицер, переодевшись в солдата, прячется за его спину, когда солдат должен стоять за его спиной…