Читаем По ту сторону жизни полностью

— Есть здесь такие, но они закрыты на замки, и в них запрещён доступ, — сказал Шмелёв, прервав его на полуслове. — Но здесь ещё есть морг, для вашего сведения, вот там я и работаю, если вам это интересно.

— Гм-м-м… Мне это интересно, — натянуто улыбнулся дон Диего. — А ещё, следует понимать, вы хорошо изучили подвал и знаете существующие здесь ходы и выходы?

— Да, подвал я изучил достаточно хорошо, — утвердительно кивнул Шмелёв. — Вот только понять не могу, как вы здесь очутились, господин де Беррио?

— Хорошо, расскажу, но не сейчас, — ответил уклончиво дон Диего. — Помогите мне только найти проход к кузнице, если здесь таковой имеется.

— Идите вон в том направлении, — Шмелёв указал рукой в сторону коридора. — Он приведёт вас к кузнице, только… Только входа в неё вы не найдёте, поскольку его там нет!

— Ну, тогда я быстро вернусь обратно, — вздохнул дон Диего. — Хотя бы буду знать, что из подземелья мне в кузницу не попасть.

Пожимая плечами и не задавая лишних вопросов, Шмелёв развернулся и пошёл в морг, а дон Диего отправился в указанном им направлении.

«Что за чёрт, — думал он. — Этот парень невероятно отзывчив и доброжелателен. Он так разговаривал со мной, как будто мы знакомы целую вечность. Но самое удивительное то, что он невероятно похож на Кузьму Малова. И фигура, и лицо… Они будто близкие родственники, ей-богу!»

Ход его мыслей был прерван каменной кладкой, перед которой он был вынужден остановиться. Дон Диего внимательно осмотрелся. Его взгляд упал прямо на затвор, о котором он думал. Затвор открывался, как и все двери тайных ходов замка пружиной, секрет которой знал только он. Не мешкая ни минуты, дон Диего вошёл в кузницу и застал кузнеца с петлёй на шее, бьющегося в предсмертной агонии. «Этого ещё не хватало! — подумал он, бросаясь к нему на помощь. — Нет-нет, я не дам тебе умереть, друг любезный! Мы ещё…»

С большим трудом ему удалось вытащить Кузьму из петли и уложить на кушетку. Затем он долго тряс умирающего за плечи, изо всех сил стараясь вернуть его к жизни. Как оказалось, он пришёл вовремя: опоздай хоть на минуту, и жизнь безвозвратно покинула бы тело мужчины.

Мысленно ругая себя последними словами, дон Диего дал выпить самоубийце вина из фляжки, которую прихватил с собой в «путешествие» по подвалу. В голове Кузьмы заметно прояснилось: он стал говорить связно, а его вопросы зазвучали более осмысленно.

«Нет, сегодня не то время, когда можно было бы провести с ним полноценную встречу, — подумал дон Диего с сожалением. — Достаточно того, что я вытащил Кузьму из петли и теперь знаю, что он в относительной безопасности! Сейчас самое время уйти незаметно из кузницы и уже в своей комнате всё хорошо обдумать в тишине и покое…»

Немного посомневавшись и убедившись, что Малову смерть уже не угрожает, он незаметно покинул кузницу.

Обратно по коридору он шёл как в тумане. Мысли в голове путались, и дон Диего был вынужден признать, что совершенно ничего не понимает. Слишком много полученных сведений и впечатлений за один вечер! Из их совокупности выстроилась такая головоломка, которую разгадать, разложить по полочкам уж очень мудрено!

«А не заглянуть ли мне в морг к Шмелёву? — подумал он вдруг. — Надо бы закрепить наше знакомство, и… Может быть, он мне разъяснит кое-что?»

Недолго думая, дон Диего отыскал нужную дверь и направился к ней, попутно обдумывая, как объяснит свой визит Шмелёву. Но как только он переступил порог морга, слова застряли в горле. Дмитрий Шмелёв и Азат Мавлюдов сидели за столом и что-то сосредоточенно писали на листах бумаги…

26

Мавлюдов тотчас узнал дона Диего, и у него вытянулось лицо.

— Явился не запылился, — сказал он.

Дон Диего лёгким покашливанием прочистил горло и полным иронии тоном ответил:

— Да, явился, но только не к вам, уважаемый. А ваше мнение меня совершенно не интересует!

— Может быть, оно и так, но я пришёл сюда первым! — напал на него Мавлюдов. — И твоё присутствие мне не по душе!

— Тогда можешь выметаться, тебя здесь никто не держит! — воскликнул дон Диего. — Если у тебя с моим братом были когда-то неприязненные отношения, то это не даёт тебе права переваливать их на меня!

— Всё, хватит, не кипятитесь! — прервал словесную перепалку Дмитрий. — Считайте, что вы у меня в гостях и я рад обоих вас видеть!

Отыскав глазами свободный стул, дон Диего перенёс его к столу и сел, не дожидаясь приглашения.

— Вижу, делом заняты, господа учёные, — сказал он с ухмылкой. — Интересно знать, о чём пишете. Может быть…

— Нет, не может, господин сыщик! — огрызнулся Мавлюдов. — Шёл бы ты отсюда, Митрофанушка. Кстати, а почему ты не в постели в такое время? И как ты вообще вошёл в подвал, как мне думается, без разрешения?

— Вижу, память твоя ни к черту не годится, профессор, — усмехнулся дон Диего. — Я уже устал говорить тебе лично, что тот, с кем меня путаешь, мой брат, ныне покойный!

— Как же, брат, так я и поверил, — осклабился неприязненно Мавлюдов. — Я тебя отлично помню! Пройдоха и бездельник, промотавший родительское состояние и, чтобы не подохнуть с голода, поступивший на службу в полицию!

Перейти на страницу:

Все книги серии Сибириада

Дикие пчелы
Дикие пчелы

Иван Ульянович Басаргин (1930–1976), замечательный сибирский самобытный писатель, несмотря на недолгую жизнь, успел оставить заметный след в отечественной литературе.Уже его первое крупное произведение – роман «Дикие пчелы» – стало событием в советской литературной среде. Прежде всего потому, что автор обратился не к идеологемам социалистической действительности, а к подлинной истории освоения и заселения Сибирского края первопроходцами. Главными героями романа стали потомки старообрядцев, ушедших в дебри Сихотэ-Алиня в поисках спокойной и счастливой жизни. И когда к ним пришла новая, советская власть со своими жесткими идейными установками, люди воспротивились этому и встали на защиту своей малой родины. Именно из-за правдивого рассказа о трагедии подавления в конце 1930-х годов старообрядческого мятежа роман «Дикие пчелы» так и не был издан при жизни писателя, и увидел свет лишь в 1989 году.

Иван Ульянович Басаргин

Проза / Историческая проза
Корона скифа
Корона скифа

Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения. Однако вскоре становится ясно, что не один князь знает о сокровище и добраться до Сибири будет нелегко… Второй роман в книге известного сибирского писателя Бориса Климычева "Прощаль" посвящен Гражданской войне в Сибири. Через ее кровавое горнило проходят судьбы главных героев — сына знаменитого сибирского купца Смирнова и его друга юности, сироты, воспитанного в приюте.

Борис Николаевич Климычев , Климычев Борис

Детективы / Проза / Историческая проза / Боевики

Похожие книги

Айдарский острог
Айдарский острог

Этот мир очень похож на Северо-Восток Азии в начале XVIII века: почти всё местное население уже покорилось Российской державе. Оно исправно платит ясак, предоставляет транспорт, снабжает землепроходцев едой и одеждой. Лишь таучины, обитатели арктической тундры и охотники на морского зверя, не желают признавать ничьей власти.Поэтому их дни сочтены.Кирилл мог бы радоваться: он попал в прошлое, которое так увлечённо изучал. Однако в первой же схватке он оказался на стороне «иноземцев», а значит, для своих соотечественников стал врагом. Исход всех сражений заранее известен молодому учёному, но он знает, что можно изменить ход истории в этой реальности. Вот только хватит ли сил? Хватит ли веры в привычные представления о добре и зле, если здесь жестокость не имеет границ, если здесь предательство на каждом шагу, если здесь правят бал честолюбие и корысть?

Сергей Владимирович Щепетов

Исторические приключения
Месть – блюдо горячее
Месть – блюдо горячее

В начале 1914 года в Департаменте полиции готовится смена руководства. Директор предлагает начальнику уголовного сыска Алексею Николаевичу Лыкову съездить с ревизией куда-нибудь в глубинку, чтобы пересидеть смену власти. Лыков выбирает Рязань. Его приятель генерал Таубе просит Алексея Николаевича передать денежный подарок своему бывшему денщику Василию Полудкину, осевшему в Рязани. Пятьдесят рублей для отставного денщика, пристроившегося сторожем на заводе, большие деньги.Но подарок приносит беду – сторожа убивают и грабят. Формальная командировка обретает новый смысл. Лыков считает долгом покарать убийц бывшего денщика своего друга. Он выходит на след некоего Егора Князева по кличке Князь – человека, отличающегося амбициями и жестокостью. Однако – задержать его в Рязани не удается…

Николай Свечин

Исторический детектив / Исторические приключения
Жанна д'Арк
Жанна д'Арк

Главное действующее лицо романа Марка Твена «Жанна д'Арк» — Орлеанская дева, народная героиня Франции, возглавившая освободительную борьбу французского народ против англичан во время Столетней войны. В работе над книгой о Жанне д'Арк М. Твен еще и еще раз убеждается в том, что «человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности».Таким Человеком с большой буквы для М. Твена явилась Жанна д'Арк, о которой он написал: «Она была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ». Именно поэтому, — писал Твен, — «она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью… она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство… она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, — и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства».Позднее М. Твен записал: «Я люблю "Жанну д'Арк" больше всех моих книг, и она действительно лучшая, я это знаю прекрасно».

Дмитрий Сергеевич Мережковский , Дмитрий Сергееевич Мережковский , Мария Йозефа Курк фон Потурцин , Марк Твен , Режин Перну

История / Исторические приключения / Историческая проза / Попаданцы / Религия