Читаем По волнам жизни. Том 1 полностью

Удивительнейший мост! Весь деревянный, он тянулся на несколько верст… Аму-Дарья — река капризная. Она часто меняет свое ложе. Нередко и случалось, что мост вдруг оказывался не над рекой, а над сушей, а река отходила от моста в сторону, на новое ложе. Это заставляло расширять мост. Так он и растянулся на необычайную длину.

Драгоценный мост надо было тщательно беречь. Поезда двигались по нем черепашьим шагом. А чтобы шальная искра от паровоза не наделала пожара, повсюду расставлены бочки с водой, и по мосту расхаживают часовые.

Позже этот мост был заменен железным и уже более коротким.

Бухара

Теперь едем священной Бухарой — Бухара-аль-шериф! Пустынная степь — она сменяется в местах, куда доходит вода, цветущими оазисами.

Куда доходит вода… Край этот орошается Зеравшаном. Но, прежде чем дойти до Бухары, река орошает Самаркандскую область. Зеравшан — громадная река! В другом месте она представлялась бы крупной водной артерией. Но здесь она по пути тает, распределяясь на множество каналов — арыков: главных — магистральных, второстепенных, еще более мелких и т. д. Зеравшан орошает по пути громадные районы, которые без его воды затвердели бы, как камень, — в туркестанское бездождное лето. Вода же их делает очень плодородными. Чем ближе к Бухаре, тем более исчерпывается по пути, веерообразными системами арыков, запас драгоценной влаги, и отдельные рукава-арыки сходят на нет в бухарских степях.

В Самаркандской области развилось садоводство и разные культуры, требующие обильного орошения. Это больно ударило по Бухаре. Воды по пути стало расходоваться более, чем раньше. Поэтому в Бухаре многие места, до которых раньше вода доходила, более не орошаются. Даже из поезда можно видеть эти засохшие теперь русла арыков.

Вот и столица Бухары! Она, однако, во внимание к религиозной косности бухарцев, была оставлена в стороне, в восьми верстах от линии, а поезд останавливается на станции, называвшейся Каган. По-бухарски, может быть, это название имеет хорошие основания, но для русского уха оно звучит типичной еврейской фамилией.

Здесь, в Кагане, называвшемся еще Новой Бухарой, выстроен русскими инженерами прекрасный дворец для бухарского эмира, в восточном стиле. Затее этой эмир не противоречил и дал на нее средства. Но сам от жизни в новом дворце в те годы уклонялся. Дворец пустовал, и лишь сторожа показывали его проезжим пассажирам.

Как слитно-многокрасочен Восток!Как грустен нескончаемый песок!Как движутся размерно караваны!Как манят неизведанные страны![249]

На вокзале полно народу. Бухарская толпа бьет в глаза пестротой красок. Кажется, все цвета радуги представлены на ситцах широких бухарских халатов! Попадаются и белые чалмы — отличие благочестивых бухарцев, съездивших в Мекку на поклонение гробу пророка.

Попадаются и женские фигуры. Лица скрыты под сеткой — фаранджой[250]. А костюм — точно чехол на памятнике. Однообразные темно-серые ткани. Воображение разыгрывается: «Что за красотка скрыта под ревнивой фаранджой?»

Мелькают в толпе и типичные еврейские лица. Это — бухарские евреи. Они в темных халатах, перевязанных по талии платком. Здесь, в Бухаре, за столетия их образовалась значительная колония. Они считались долгое время гражданами низшего сорта. Им не позволяли прежде ездить на лошадях, а только на ослах. Бухарские евреи обязаны были опоясываться не иначе, как веревкой, — символ права для благочестивых мусульман повесить на этой самой веревке любого еврея… Но время шло, торговали евреи хорошо, и из их среды повыходили миллионеры и вообще самые богатые люди в Средней Азии.

«Бухарский еврей» стало потом синонимом богача.

Кое-где в толпе мелькают бедные, нищенские фигуры русских переселенцев.

По широким степям Бухарского ханства часто попадаются деревни — кишлаки. Уныло выглядят эти кишлаки — сплошная глина! Вообще глина — преобладающий здесь строительный материал. Усадьбы отгорожены высокими глиняными оградами — дувалами; внутри — глинобитные сакли, крыши на них плоские, залитые глиной и т. п.

Встречаются караваны верблюдов. Впереди, верхом, караван-баши, глава каравана. Один за другим медленно выступают верблюды, с тюками грузов на горбах. Позванивают подвязанными на длинной шее колокольчиками и медленно поворачивают к поезду свои головы с большими и всегда жалобными глазами.

Верблюды в караване связаны между собою в одну цепь. Сквозь ноздри покорного животного проткнута палочка с веревкой, прикрепленной к седлу впереди следующего верблюда. Варварский обычай протыкания палочкой ноздрей верблюдов был позже туркестанской властью запрещен: заведены были веревочные уздечки.

Далекий караван, бредущий в степи, приподнят иногда степной рефракцией. И тогда кажется, будто верблюды движутся в воздухе…

Перейти на страницу:

Все книги серии Россия в мемуарах

Воспоминания. От крепостного права до большевиков
Воспоминания. От крепостного права до большевиков

Впервые на русском языке публикуются в полном виде воспоминания барона Н.Е. Врангеля, отца историка искусства H.H. Врангеля и главнокомандующего вооруженными силами Юга России П.Н. Врангеля. Мемуары его весьма актуальны: известный предприниматель своего времени, он описывает, как (подобно нынешним временам) государство во второй половине XIX — начале XX века всячески сковывало инициативу своих подданных, душило их начинания инструкциями и бюрократической опекой. Перед читателями проходят различные сферы русской жизни: столицы и провинция, императорский двор и крестьянство. Ярко охарактеризованы известные исторические деятели, с которыми довелось встречаться Н.Е. Врангелю: M.A. Бакунин, М.Д. Скобелев, С.Ю. Витте, Александр III и др.

Николай Егорович Врангель

Биографии и Мемуары / История / Учебная и научная литература / Образование и наука / Документальное
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство
Жизнь Степановки, или Лирическое хозяйство

Не все знают, что проникновенный лирик А. Фет к концу своей жизни превратился в одного из богатейших русских писателей. Купив в 1860 г. небольшое имение Степановку в Орловской губернии, он «фермерствовал» там, а потом в другом месте в течение нескольких десятилетий. Хотя в итоге он добился успеха, но перед этим в полной мере вкусил прелести хозяйствования в российских условиях. В 1862–1871 гг. А. Фет печатал в журналах очерки, основывающиеся на его «фермерском» опыте и представляющие собой своеобразный сплав воспоминаний, лирических наблюдений и философских размышлений о сути русского характера. Они впервые объединены в настоящем издании; в качестве приложения в книгу включены стихотворения А. Фета, написанные в Степановке (в редакции того времени многие печатаются впервые).http://ruslit.traumlibrary.net

Афанасий Афанасьевич Фет

Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Политика / Образование и наука / Документальное / Биографии и Мемуары
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука