Победа над Эверестом

В эти часы В. Балыбердин в одиночку прокладывал путь выше лагеря 4. Ведь высота выше 8000 метров — не лучшее место для ожидания или отдыха, срок пребывания на такой высоте ограничен, и поэтому Володя, не ожидая возвращения Эдика, вышел вверх один. Он закрепил на крюке нижний конец верёвки, а затем поднялся вверх на всю длину верёвки. За первый день он обработал 4 верёвки по 45 метров на очень сложном рельефе: острый снежно-ледовый гребень, на котором едва умещался ботинок, в обе стороны гребень круто обрывался двухкилометровыми отвесными скалами. Мысловский просит Иванова принести ему кислородную маску из лагеря 3.

— Еще что? — слышен требовательный голос Иванова.

— Ну, кислород, — нерешительно отвечает Мысловский.

— Еще что? — требует Иванов.

— Пожалуй, всё, — голос Мысловского какой-то бесцветный, он как бы не думает о разговоре с Ивановым, а прислушивается к самому себе, он еще не оправился от случившегося.

В кают-компании после ужина у всех подавленное настроение. Все уверены, что завтра двойка будет спускаться.

Тамм сидит за столом напротив меня, он молчит, думает. Я не могу молчать, говорю Тамму что-то о помощи Мысловскому. Юра Голодов вспоминает, что в лагере 3 в кармане палатки лежит одна кислородная маска — это маска Хрищатого.

В этот день Мысловский и Балыбердин уже вдвоем обработали маршрут еще выше, но места для лагеря 5 не нашли и вернулись в лагерь 4. Днем Серёжа Бершов восстановил «живую» связь с Мысловским: с кислородными баллонами он поднялся выше лагеря 4 до последней перильной верёвки и оставил их там, а сам спустился на ночь в лагерь 3, где предусмотрена дневка группы Иванова. Мысловский и Балыбердин почувствовали дружескую поддержку. Был поднят не только живительный кислород, обеспечивающий движение вперед, до самой вершины. Была восстановлена уверенность в друзьях. С этого момента путь вниз вел только через вершину. Завтра они должны идти вперед и только вперед, найти место для штурмового лагеря и подготовиться для последнего рывка.

Изобретательный Балыбердин приспосабливает чехол от палатки для кислородных баллонов Мысловскому, а сам нагружает свой рюкзак «под завязку» — 27 килограммов груза.

Трудно приходится Мысловскому, сказывается высота, напряжение последних дней, болят руки, примороженные в день потери рюкзака. Из лагеря 4 Эдик выходит лишь в 13.00.

В 18.00 Мысловский и Балыбердин были на 11-й верёвке выше лагеря 4. Эдик вышел вперед навесить еще одну веревку, а Володя решает ставить палатку.

Место для штурмового лагеря выбрано на 1-2 верёвки ниже западного гребня. На скальном гребешке удалось расчистить в сланцах узкую площадку, в днище палатки торчат обломки скал, но плотные карематы смягчают углы. Под карематы расстилают кольцами веревку, в спальные мешки альпинисты залезают одетыми. Ветра нет, относительно тепло, около минус 20 градусов.

Мысловский и Балыбердин почти не разговаривают. И так всё до предела ясно: они на высоте 8500 метров, до вершины — около 350 метров по вертикали, путь по предвершинной части западного гребня знаком по описаниям югославов и американцев. Только сейчас они осознали, что завершено прохождение нового пути по юго-западной стене Эвереста, пройдено два километра снега, льда и скал, на которых висит более 70 верёвок, образующих непрерывную нить — единый нерв, связывающий воедино всех участников восхождения.

Для Мысловского и Балыбердина день 3 мая, пожалуй, самый трудный и напряженный перед штурмом вершины, а группе Иванова тренерским планом предусмотрена дневка в лагере 3, потому что если они сегодня поднимутся в лагерь 4, а завтра — в лагерь 5, то в последнем могут одновременно оказаться шесть человек в одной палатке. Это значит, что никто не сможет отдохнуть. Две палатки лагеря 3 стоят одна над другой, в них сейчас находятся Сергей Бершов и Михаил Туркевич, Валентин Иванов и Сергей Ефимов. Удобно лежать в палатках, площадки ровные, мягкие, как будто знали заранее, что придется иметь дневку здесь, когда вместо заброски в лагерь 4 потратили день на благоустройство третьего.

Утро. Солнце поднимается над гребнем Лхотзе и освещает палатки. Альпинисты лежат в спальных мешках, молчат. Но никто не спит, каждый мысленно возвращается к событиям последних дней, пытается предугадать возможное развитие событий.

Первым не выдерживает Сергей Ефимов.