Победа над Эверестом

И в 18.00 Сергей Бершов и Михаил Туркевич вышли на свое замечательное восхождение. Правда, о восхождении еще никто тогда всерьез не думал. Были только мысли о возможности, теоретической возможности восхождения на Эверест ночью, так как в эти дни стояла полная луна, ветер к ночи стихал, и небо, как правило, было чистое. Такой вариант среди многих других обговаривался, и, когда пришел зов о помощи, мысль о выходе на вершину ночью не казалась уже дикой. Ведь ребята ждут недалеко от вершины (Балыбердин сказал, на высоте 8800 метров), и в верхней части путь довольно простой, а вдруг удастся? Надо, чтобы удалось, во всяком случае надо, чтобы было сделано все от них зависящее для выхода на вершину. Бершов с Туркевичем загружают в рюкзаки дополнительно по два баллона кислорода на каждого, под куртку берут фляги с горячим компотом, фонарь, кошки, кислородную маску, редуктор и выходят вверх.

...Несколько лет назад в международной экспедиции на Эвересте возникла примерно аналогичная ситуация: непогода заставила спускаться с маршрута альпинистов австрийца Акста и индуса Бахагуну. На ледовом траверсе Бахагуна сорвался, повис на верёвке и, обессиленный, не мог подняться и продолжать движение. Акст слышал стоны Бахагуны, но, как объяснил позже, он очень устал, замерз и у него не хватило бы сил вернуться по перилам к Бахагуне.

Через час Акст спустился в лагерь, где было 5 альпинистов, доктор и шерп, и рассказал им о случившемся. Немедленно все вышли на помощь Бахагуне, они нашли его висящим ниже перил на крутом ледовом склоне на длинном конце самостраховки. Грудная обвязка, надетая поверх одежды, задрала его пуховую куртку и теплые вещи, обнажив спину и живот. Бахагуна был еще жив, но предельно изнурен и ослаблен сильным переохлаждением. Подошедшие альпинисты пытались его протащить вдоль ледового склона, но не смогли, мешал штормовой ветер, затем они решили его спускать вниз по склону до трещины, откуда уже можно было транспортировать, но не хватило 10 метров верёвки, и они оставили индуса на перилах, где он и умер. Человек замерз у них на глазах...

Акст, конечно, при спуске с Бахагуной вел себя как крайний индивидуалист, он не взял с собой карабин и грудную обвязку, надеясь на собственные силы и совершенно не думая о необходимости помочь товарищу. Удивляет отсутствие верёвки и даже ледоруба у членов спасательной группы, которые уже знали о происшествии. Эти альпинисты автоматически подчинились долгу оказать помощь терпящим в горах, ни на минуту не задумавшись, как они это будут делать.

И героические усилия сильнейших альпинистов мира, чудом удерживающихся на крутом ледовом склоне без верёвки, без ледорубов под ураганными порывами ветра и безнадежно пытающихся оказать помощь умирающему на их глазах человеку выглядят по меньшей мере саморекламными.

Рации Балыбердина и Туркевича не выключаются. Питания должно хватить! Они ведут короткие разговоры, уточняя положение друг друга. Часа через два устанавливается и голосовая связь. Наконец — встреча.

Прежде всего — пить. Компот из фляг выпит в один присест. Мысловскому подключают новый кислородный баллон, а Балыбердину пришлось налаживать весь комплект: баллон, редуктор и маску. Ребята заметно оживают.

— До вершины далеко? — спрашивает С. Бершов.

— Нет, недалеко, — отвечает Володя Балыбердин, — часа три-четыре ходу.

И Серёжа задает главный вопрос, от которого зависит их альпинистская судьба:

— А сами спускаться сможете? Пока мы сходим на вершину и обратно.

— Конечно, сможем, — тут же отвечает Володя. — Давайте запросим базу.

Установив связь с начальником экспедиции, В. Балыбердин говорит:

— Мы полили горячего, получили кислород и идем вниз. В рации садится питание, поэтому говорите кратко, да или нет. Бершов и Туркевич собираются на вершину, да или нет?

— Нет, нет, нет! — кричит Тамм в микрофон.

Обычно Серёжа Бершов — воплощение невозмутимости и спокойствия, но тут он выхватывает рацию из рук Володи и взволнованно говорит, почти кричит:

— Почему нет? Почему нет? У нас по 350 атмосфер кислорода, до вершины полтора-два часа, ребята могут сами идти вниз. Прошу разрешить идти вверх!

— Идите! — неожиданно без промедления отвечает Е.И. Тамм.

Позже он объяснит причину резкого изменения своего решения так: в считанные секунды он прикинул, что если четверка спустится в лагерь 5, то в палатке соберется 6 человек, никто не отдохнет и может сорваться восхождение следующей группы. Ночное восхождение на Эверест создавало большие трудности для альпинистов, требовало от восходителей максимальной собранности, огромного внимания и больших физических усилий, а руководителю могло принести лишь одни неприятности. Несмотря на это, Тамм разрешает Бершову и Туркевичу выход наверх, исходя из чувства долга перед людьми. Не что иное, как чувство долга перед ребятами, отдавшими столько сил, энергии и таланта Эвересту, лежит и в основе решения Тамма разрешить группе Хомутова продолжать восхождение.

— Спасибо, хорошо, — обрадовано говорит Серёжа. — Мы быстро. И ребят догоним.