Победить дракона на выборах (СИ)

- Да, - подтвердил Персифаль и коротко без подробностей пересказал своему соратнику обстоятельства последней ночи.

Рассказ Персифаля вызвал глубокое негодование Толстого. Это возмущение можно было понять уже по выражению его лица, еще до того, как юноша завершил свой рассказ.

- Да как вы могли подумать, что моя воспитанница захочет с вами тайно встретиться ночью?! - воскликнул он, стараясь, тем не менее, говорить тише, чтобы их не услышала Изольда.

- Признаться, сейчас я и сам этого не пойму, - потупив взор и краснея от стыда, промолвил Персифаль. - Тогда у меня таких сомнений не возникло. Текст записки выглядел весьма убедительно. Я подумал, что возможно она нуждается в моей помощи.

- С чего бы она решила просить помощи у вас, едва знакомого ей человека, когда у нее есть я, опекун, который заботился о ней многие годы?! - негодовал Толстый. - Или, быть может, вы вообразили, что ей нужна защита именно от меня!? Да как вы смели такое подумать?!

- Нет, нет, что вы! Такого и в мыслях у меня не было, - оправдывался Персифаль. - Наверное, просто любовь совсем свела меня с ума. Теперь мне мои действия вчера, так же как и вам, кажутся странными. Если бы по безумию поступков человека можно было бы судить о силе его влюбленности, то определенно, мое вчерашнее поведение могло бы послужить лучшим доказательством моей искренней и страстной любви к вашей воспитаннице. Может быть, хотя бы это послужит оправданием моей глупой выходки вчера.

- Для того, чтобы по безумию поступков можно было бы судить о силе любви, нужно сначала знать уровень умственных способностей человека до того, как он влюбился. А то за любовь можно принять всякое проявление природного слабоумия, - вздохнул Толстый.

- Вы, несомненно, правы, - Персифаль еще сильнее смутился и покраснел от прямоты Толстого. Он тут же постарался перевести разговор на другую тему, - Как вы думаете, кто это мог быть?

- Как долго и тщательно они били вас ногами? - спросил Толстый вместо ответа.

- Один раз их главарь пнул меня ногой в живот. А какое это имеет значение? - удивился Персифаль.

- Ну, тогда это точно не патриоты. А значит, скорее всего, Друзья Дракона, - заключил с уверенностью Толстый.

- Как вы это определили?

- Очень просто, - пояснил Толстый. - Хотя, на первый взгляд, и у тех и у других одна и та же цель, но мотивы и подходы абсолютно разные. Патриоты действуют, исходя из своих убеждений и проявляют максимальное усердие, получая удовольствие, как от самого процесса, так и от достигнутого результата. Если бы вас похитили патриоты, они сначала бы переломали вам все ребра и превратили бы своими сапогами ваше лицо в кровавое желе. Одновременно с этим они подробно разъясняли бы вам, в чем конкретно, и почему вы неправы. Затем перерезали бы вам горло. Пару раз для верности пырнули бы кинжалом в сердце. Привязали бы к ногам здоровенный валун и лишь потом сбросили бы ваше тело в реку. Друзья Дракона - это, в основном, городские чиновники, и руководствуются они исключительно корыстью и собственной выгодой. Они так привыкли брать взятки, что без мзды не способны довести дело до конца, даже если сами в нем заинтересованы. Да и подношения они, в основном, получают за халатное выполнение своих обязанностей и пренебрежение служебным долгом. Отсюда и привычка все делать формально, не проявляя рвения и прилежности. Патриоты и Друзья Дракона недолюбливают друг друга. Друзья Дракона считают патриотов сумасшедшими фанатиками и из-за этого побаиваются и сторонятся их. Патриоты считают Друзей Дракона корыстными подхалимами и потому презирают и избегают общения с ними. К счастью, скорее всего, они не смогут объединить свои усилия против нас.

- Они могут повторить свою попытку, поняв, что я не внял их угрозам и не покинул Город? - насторожился Персифаль.

- Я сделаю все, чтобы этого не произошло, - заверил Толстый. - Сейчас с вами отправятся двое моих слуг, а к полудню я найду вам защиту понадежнее.

Толстый подозвал свою воспитанницу и отправил их с Персифалем заниматься агитацией горожан, а сам поспешил по своим делам.

Как выяснилось, Изольда не теряла времени, и за прошлый вечер составила план встреч с горожанами на ближайшую неделю. Изучив составленный ею список, Персифаль признал его очень толковым и согласился всецело следовать ему, тем более, что у него самого никакого плана не было.

Они обходили лавки, больницы, кабаки и церкви. И везде Изольда легко находила общий язык с горожанами. Она знала, что их волнует, и всегда подбирала нужную тему для разговора, чтобы, в конце концов, свести диалог к тому, что необходимо обязательно проголосовать на выборах за Персифаля, если, конечно, они хотят, чтобы их жизнь изменилась к лучшему. Не было понятно, являются ли эти ее умения врожденными или она приобрела их за год исполнения функций Принцессы. Глядя на то, как Изольда щебечет с домохозяйками или ведет философскую беседу со священником, каждый раз Персифаль восхищался своей избранницей и влюблялся в нее все сильнее и сильнее.