Победителей не любят

– Во-первых, это мои любимые места в Пекине, во-вторых, это тот самый Китай, который ты вчера хотела увидеть, я бы не побоялся сказать, его душа. Да, я люблю сравнивать города и страны с людьми. Ничего с этим не поделаешь. Так вот, прошлой ночью мы наблюдали, какой хочет казаться столица Китая, да и весь он в целом за счет нее: небоскребы, новостройки от мировых именитых архитекторов по последним модным тенденциям зодчества, улицы с вылизанным асфальтом. В хутунах ты увидишь Пекин настоящий, каким он был сто и даже двести лет назад. Как часто случается, вторая, скрытая, но истинная сторона человека всем нравится гораздо сильнее, какой бы ужасной она ни казалась ему самому. Обычно от этой части люди хотят избавиться, навести в ней «порядок», поскольку стыдятся ее естества. Также и с Пекином: правительство стремится обезличить его новизной, архитектурным гримом, постепенно разрушая и заменяя хутуны безжизненными копиями. Со временем эти уникальные места исчезнут, а вместо них останутся лишь размалеванные чучела. Но не будем о грустном, потому что очень скоро увидим эти уникальные улочки и дворики.

– Наконец-то я дождалась ответа на свой вопрос. Это улочки и дворики, – подшутила я.

– Подожди, после того, как ты там побываешь, сама начнешь сочинять о них стихи.

– Это вряд ли, но ты меня заинтриговал, – пришлось мне признаться.

Ближайшие к нам хутуны располагались вокруг Запретного города, поэтому наш путь к ним был недолог. Мы петляли по узким проходам между серыми одноэтажными домами, словно в лабиринте. На пути постоянно попадались кошки и местные жители на старинных велосипедах, трехколесных, судя по всему, самодельных машинках, работающих на электричестве, и рикшах. Чем дальше мы забирались вглубь, тем выше становился процент китайского традиционного колорита вокруг. На пути постоянно встречались маленькие лавочки со всевозможными национальными лакомствами, некоторые из которых готовились прямо на месте на шипящих и скворчащих сковородках. На прилавках встречались фрукты в карамели, жареный тофу, всевозможные лепешки, пирожки и знаменитый пекинский йогурт в стеклянных баночках с бумажными крышками, прикрепленными к банкам резинками. Такая упаковка мне чем-то напомнила советский кефир в бутылочках, закрытых фольгой.

Все эти улочки вместе с местными жителями были наполнены мельчайшими деталями, которые погружали в особую атмосферу хутунов. Часто можно было встретить мило беседующих бабушек в домашних халатах или пижамах на крылечках своих домов, дедушек и мужчин среднего возраста, играющих в маджонг во дворе местного ресторанчика, детей в штанах со специальными разрезами на попе, которой они при спокойном к этому отношении родителей садились прямо на пол. Видимо, моя реакция на последнее была написана на лице, поэтому Никита посчитал нужным объяснить мне суть увиденного и сказал, что детей традиционно одевают в такую «голопопую» одежду, которая называется «кайданку». Считается вредным для ребенка справлять нужду прямо в штаны, а подгузники вызывают раздражение, да и вообще такой вариант шаровар облегчает процесс приучения к туалету: не нужно постоянно переодевать малыша, успевать вовремя снимать штаны и т. д. Значительная экономия на пеленках и прочих гигиенических средствах. Предпочтение такой одежды подкрепляется не только практической составляющей, но и представлениями китайцев о циркулировании энергии «ци» по телу. При ее дисбалансе возникают болезни, а с открытой попой ничто не помешает ее свободному течению. Никита добавил, что также есть утепленный зимний вариант кайданку. Все увиденное и услышанное мной казалось чем-то невозможным, какой-то шуткой, но являлось самой настоящей реальностью. Успокоило лишь то, что такие штаны медленно, но верно уходят в прошлое, так как не соответствуют принятым в западном обществе стандартам гигиены, а также шокируют гостей столицы, поэтому сейчас детей в кайданку можно встретить не так часто, как раньше. С другой стороны, у меня промелькнула мысль о том, что в таких штанах у ребенка может развиться суперсильный иммунитет. Если же вспомнить многочисленность китайцев, то эта концепция обретает смысл.

Наша прогулка по хутунам продолжалась, и Никита давал пояснения к каждому объекту, на котором задерживался мой взгляд. Так я узнала, что по количеству электросчетчиков можно определить количество семейств в доме, который раньше, до прихода коммунистов к власти, предназначался лишь для одной семьи. Сейчас же их количество доходит до четырнадцати. Многие дома потеряли свой первоначальный вид из-за того, что новые жители достраивали их, добавляя дополнительные этажи, веранды, сарайчики, поэтому улицы становились все у́же, извилистей и заковыристей. Все же можно было нередко встретить старинные расписные ворота и величественные стены домов в их первоначальном, но повидавшем виды варианте.